Наталья Кугушева - Проржавленные дни - Собрание стихотворений

Один из них возьмет тебя с собою,
Из сутолоки вырвет городской,
И ты сойдешь, овеянный весною,
На полустанке в тишине лесной…

Придешь ко мне, усталый и влюбленный,
От звездных рос, от запахов лесных
В мой сад придешь, в шатер войдешь зеленый.
Я жду тебя. И звон часов затих.

Ночи и дни, ночи и дни
Ветер поет в трубе.
Ночи и дни думы мои,
Дума мои о тебе.

Стены глухие тебя берегут,
Крепок тяжелый засов.
Пум догонит, найдет на бегу,
Свалит в тюремный ров.

Может, лежишь ты в степи без креста
В злой азиатской земле…
Эта ли повесть, что так проста,
В мире оставит след?

Мир прочитает повесть твою
В звездах и облаках,
Как над тобою ветры поют
В мертвых казахских степях.

Пусть распростерты над нашей страной
Черные крылья беды —
Не затеряется в глуби ночной
Свет одинокой звезды.

Азиатские бескрайние просторы
Глина да полынь-трава,
За полынью выжженные горы
И далекая, далекая Москва.

Где-то скрещиваются дороги,
Паровозы на путях дымят, –
Здесь, кольцом свернувшись, у порога
Бисерные ящерицы спят.

И поет, поет горячий ветер,
Поднимая розовую пыль, –
Так проходят по земле столетья,
Расстилая по ветру ковыль.

Не шуршит по глинистым обвалам
Высосанный глинами Ишим.
Облака, пылающие ало,
Неподвижные стоят над ним

Мертвая степь пред глазами.
В хате саманной темно.
Тускло кизячное пламя.
Дует в худое окно.

Ветер за окнами воет,
Воет и ночи и дни.
Кто нам глаза закроет?
Кто нам споет «усни»?

Скоро заплачут бураны
Над одичавшей землей.
В мертвых степях Казахстана
Ляжет покров снеговой.

Страшны изгнанья годы,
Горек скитаний хлеб,
Но в грозные дни непогоды
Дух от скитаний окреп.

Ночью нам воля снится,
Родина снится нам,
Близких родные лица
Видятся по ночам.

Тусклы часы рассвета,
Гневом полна душа,
Жизнь пролетает где-то,
Годы идут, спешат.

Нам только ветр изгнаний
Да мертвая степь в окно.
Полную чашу страданий
Выпить до дна суждено.

Прими меня, степь, чужеземца,
В суровые руки твои,
В полынью заросшее сердце,
Не знающее любви.

Жестоки твои просторы,
Небесный велик океан,
Бесплодны и сухи горы,
И бурям далеких стран

Открыты кругом дороги.
Но музыка древних дней,
Как голос библейский Бога,
Звучит над душой моей.

Если смерть заглянула в глаза,
Полоснула косой по стране,
Ни мольбам, ни любви, ни слезам
Нету веры и места нет.

Но страданьями крепнет дух, –
Белым голубем ввысь душа,
Чутко ловит небесный слух,
Как земной пролетает шар,

Как планеты поют вокруг,
Как родится в пути звезда
И как льется на звездный луг
Солнца огненная вода.

Я жду тебя. Стадо прошло,
И к вечеру ветер затих.
И солнце средь туч зашло
Багряных и золотых.

Из труб потянулся дым,
И в хатах зажглись огни.
Вот первый восход звезды,
И ночь наступает за ним.

В поселке легла тишина.
Лишь изредка лай собак.
Степная чужая страна
Закуталась в сонный мрак.

Так значит – ты не придешь.
Я сяду одна у стола.
Коптилки тревожная дрожь,
И мечутся тени в углах.

Опять начинает тоска
Безумную песню свою,
Опять за строкой строка
Всю ночь напролет поют –

Быть может, последний дар
Последней моей любви
Я в руки твои передам,
В любимые руки твои.

Когда ты начинаешь тосковать,
И бьет судьба, и час вечерний жуток, –
Учись, мой друг, спокойно танцевать
Средь размалеванных шутов и проституток.