Луис Камоэнс - Лузиады. Сонеты

Терзать героя будет неуклонно.

Гроза Египта, Индии властитель

Почиет, на чужбине погребенный.

У мыса Бурь приют найдет навечно 588

Он волею судьбы бесчеловечной.

38

То дикари нагие сотворят,

Что ратоборцам было не под силу.

И палками простыми сокрушат

Того, кого праща всегда щадила.

И сим невольно Божий суд свершат,

Отверзнут двери сумрачной могилы.

То, что зовут иные злой судьбою,

Есть Провиденье Божие Святое.

39

Но, — возгласила нежная сирена, —

Я вижу, море кровью набухает

И Кунья, 589флотоводец дерзновенный,

Пожару Браву с Ожей подвергает.

Извечно дальний брег страны полдневной

Бессмертного героя вспоминает.

В чужих морях затеряны и ныне

Те острова, что Куньи носят имя.

40

И в отблеске зарницы негасимой

Грядет в Ормуз с отборными войсками

По морю Албукерк 590непобедимый,

На дерзких персиан обрушив пламя,

И мнится, Божий херувим незримо

Простер покров над вашими полками.

И обратил на персов оробелых

В час роковой их собственные стрелы. 591

41

И не спасут и горы соляные 592

От разложенья трупы супостатов,

И Албукерка залпы громовые

Под небом раздадутся Калайата, 593

Бахрейна 594перлы, светом налитые,

Как дань пришлет герою край богатый.

И склонит выю гордый перс под игом,

Покорствуя лузиадам великим.

42

Я вижу ветви трепетные пальмы,

Которыми Виктория 595венчает

Того, кто у брегов чужих и дальних

Великий Гоа 596дерзко покоряет!

Но, дней приход предчувствуя печальных,

Он остров вожделенный оставляет, 597

Пообещав, что вскорости вернется,

С Фортуной да и с Марсом разочтется.

43

И вот уже опять на стогнах града 598

Его войска индийцам угрожают.

Презрев все копья, стрелы и засады,

Язычников и мавров усмиряют

Так яростно, что в гневе беспощадном

Голодным львам они не уступают,

И славят день страдалицы невинной,

Принявшей тяжкий крест Екатерины.

44

И ты, Малакка, 599что средь вод Авроры

В довольстве изобильном пребываешь,

Забудешь о своем величье скоро

И новых повелителей признаешь.

Напрасно ныне стрел каленых горы

Ты ядом сокрушительным питаешь.

Малайцы и яванцы во кручине

Склонятся перед Лузовой дружиной".

45

Хвалу и славу долго воздавала

Воителю красавица сирена,

Но даже и она не умолчала

О ярости властителя безмерной.

Ведь тот, кого Виктория венчала,

Кто доблестью отмечен несомненной,

Сподвижникам быть должен верным другом

И врачевать обязан их недуги. 600

46

"Когда нужда и тяжкие лишенья

Солдат, видавших виды, угнетают

И стрелы смерти, угрожая мщеньем,

Над воинами храбрыми витают,

Лишь злые души с небывалым рвеньем

На казнь своих собратьев отправляют

За сладкий грех, присущий нам извечно,

Безвестный лишь глупцам бесчеловечным.

47

Когда б еще над девой непорочной

Свершил насилье португал злосчастный

Иль от семейных уз, святых и прочных,

Он даме предложил бежать прекрасной,

Увы, но нет… всех бед его источник

В рабыне заключался сладострастной.

Хоть слава Албукерка осеняет,

Ее пятно позора омрачает.

48

Когда влюбился Апеллес в Кампаспу, 601

Великий Александр по доброй воле

Расстался с чаровницею прекрасной,

Чтоб не томился живописец боле.

Когда ж Арасп, потерянный, несчастный, 602

Признался Киру, что, себе на горе,

Пантеею пленился он прелестной,

Пред ним блиставшей красотой небесной, —

49

Суровый перс, почтив любви законы,

Легко простил отважного героя,

И долго тот служил опорой трону,

Хранителем земли родной покоя.

И Болдуин, любовью распаленный,

Увел Юдиту дерзостной рукою, 603

Но Карл, ему прощение даруя,

За дочерью дал Фландрию благую".

50

Но, к песне вдохновенной возвращаясь,

Суареша 604волшебница почтила,

Пред коим, горьким страхом проникаясь,

Аравия взор робкий опустила.

Его Зейла, слезами заливаясь,

О милосердье горестно молила,

Пред ним Медина гнусная дрожала,

К его стопам Бербера припадала.

51

"И славную корицей Тапробану,

Что в зарослях душистых утопает,

Дань приносить корой благоуханной

Дружина Луза быстро заставляет.

В Коломбо, граде, Богом Лузу данном,

Свой стяг Суареш властный водружает,

На башне реет флаг непобедимый,