Так что же тогда постоянно и вечно?
Ответь мне, осеннее поле овса!
Молчанье. И только вода быстротечно
По желобу точит и бьет с колеса.
И месяц встает со скирды круторого
И гордо проносит сиянье чела.
Одно у людей постоянно — дорога,
Куда бы, зачем бы она ни была.
1957
Мне нравятся в ней грубые черты.
В них все естественно и просто,
В них нет поддельной красоты,
И нет игры и нет притворства.
Резка улыбка, голос груб,
Заветрен он, пропитан солью,
Но как он мне бывает люб,
Когда гуляет по приволью!
Изнеженность! Иди смелей
В объятья этой силы древней!
Она звучит куда напевней,
Чем ты, запетый соловей.
1957
Белы заречья, долы,
Тут снегирям бы петь,
Но галки, как монголы,
Одолевают степь.
За Старою Рязанью
Высокий древний вал,
Он видел Чингисхана,
Друзей его знавал.
Он слышал звон кольчуги
В соломенной ночи.
Рязанские лачуги,
Мужицкие мечи!
Он кровью обливался
Под натиском татар,
Он в деле делом клялся,
В бою всю Русь братал.
Не срыт и не повален,
Он стал глубокий тыл,
Прочнее наковален,
К родной земле пристыл.
Стою и созерцаю
На синем окском льду,
И лирою бряцаю,
И строчки в бой веду.
Иду на вы к Мамаю,
К Вильгельму на усы!
Все битвы принимаю,
Что были на Руси!
1957
Роса на землю катится
С береговых ракит.
Заснуло все, и кажется,
Что Волга тоже спит.
Ни огонька, ни звездочки
И ни живой души.
Как дети, дремлют лодочки,
Уткнувшись в камыши.
Ни всплеска, ни журчания,
Вся ночь темным-темна.
И к берегам причалила
Ночная тишина.
И даже в дальней рощице
Умолкли соловьи,
Лишь сердце к сердцу просится
Для ласки и любви.
1957
Брусничная Вологда,
Рыбная Астрахань,
Яблочный Курск,
От вас ни в застенке,
Ни в петле, ни в каторге
Не отрекусь!
Таежный Онего,
Степная Ока,
Желтоглазый Иртыш,
На голос ваш ясный
В любое ненастье,
Как чайка, летишь.
О родина!
Это не вымысел странника —
Меридианы твои под ребром.
Леса твои
Шумом дождя переполнены,
Милы твои молнии,
Отзывчив твой гром.
Я начал походы свои
Из объятия матери,
С родного крыльца.
От моря до речек районных
Я родину выведал, вызвал,
И выстрадал —
всю до конца!
Тяжелый
Твой крест
На плече моем!
Сбросить — не думаю,
С дороги свернуть —
Я не трус и не враг.
Бьет крыльями гордо,
Летит с увлечением
Сквозь тысячелетия
Кровью окрашенный флаг!
1957
Я живу не в городе —
В человечьем говоре!
Будто волны майской ржи,
Перекатывается говор,
К пристаням идет с баржи
В чистом виде — не жаргоном!
Будто море бьет волной,
Вьется рыжим локоном.
Что он делает со мной
Вологодским оканьем!
Он на рынке, на лотках,
Где весы и разновески,
Где народ в цветных платках,
В валенках по-деревенски.
Он у топок, у огней,
У прикладов, у винтовок,
У ларьков, и у плетней,
И у лесозаготовок.
Он меня с собой несет
Именем литературы.
Лихорадит и трясет
От его температуры.
1958
Тишина над травами,
Тишина над морем.
Я хожу и думаю:
Что мне делать с горем?
В море бросить — выплывет
И опять догонит,
Вместе с ветром северным
Под окном застонет.
Горе свое горькое
Я перегорюю
И в борьбе с несчастьями
Счастье завоюю.
1958
Тихо ветер завывает,
Лист летит желтей песка.
Это осень открывает
Золотые прииска.
Как горят ее крупицы!
Кто ей столько красок дал?
Будто перьями жар-птицы
Ветер землю закидал.
Листья осени на веслах,
На закраинах пруда,
В их прожилках кровеносных
Рдеет рыжая руда.
Листья осени по межам,
По дорогам в колеях,
По урочищам медвежьим,
По полям на зеленях.
Листья осени на крышах,
На полях, на потолках,
На крылечках, на афишах,
На походных котелках.
Читать дальше