Юрий Кузнецов - Стихотворения и поэмы

(«Четыреста»)

Примерно такая же многофункциональность присутствует и в христианстве: огонь - Слово Божие; огонь, «попаляющий грехи» во время Причащения; неугасимый огонь в аду.

Где нет разночтений, так это в отношении к другому стихийному явлению - к ветру. Повсюду он разносит горе, смерть, беду: «То ли ворон накликал беду, То ли ветром ее насквознло...» («Дуб»). Самое малое зло, которое способен причинить душе лирического героя Кузнецова ветер - навеять тоску: «А ветер гудит и тоску нагоняет... («Завижу ли облако в небе высоком...). В славянской мифологии ветер (и особенно вихрь) наделялся свойствами особого демонического существа. У Кузнецова от его сильнейших порывов даже «камни скрежещут...» («Горные камни»).

Туман в лирике поэта символизирует чистоту, успокоение и тишину (любимый эпитет к этому слову - «вечный» («Вечный снег», «Былина о строке», «На краю»); облако приносит тоску и горе («Фонарь», «Завижу ли облако в небе высоком...»), а дождь -печаль и слезы: «Четыре года моросил, Слезил окно свинец...» («Четыреста»).

Земля для Кузнецова - священное понятие. Это не просто поверхность планеты, - здесь первый человек «был создан из праха земного, в который каждый из нас и возвратится.»:

(«На смерть друга»)

Земля в его поэзии, как и в славянской мифологии, тесно связана с понятиями «страна», «Родина», «род»: «В окне земля российская мелькает...» («Водолей»); с понятием рода в почвенном его значении соединена и традиционная славянская «мать сыра-земля»: «Мать сыра-земля - наша истина...» («Сито»).

В широком христианском понимании земля - место духовной битвы в жизни любого человека. В стихотворениях «Я знаю землю, где впотьмах...», «Я пил из черепа отца...», «Опора» эта мысль - главная.

Пути-дороги этой битвы могут быть разными. Два пути предлагаются человеку (и человечеству) на выбор. Один путь -кривой: «Смотрим прямо, а едем в объезд...» («Откровение обывателя»), другой требует подвига или подвижничества во имя правды. И хотя «все дороги рождают печали...» («Сидень»), и от своей судьбы не уйти: «Он пошел в направленье полета По сребристому следу судьбы.» («Атомная сказка»), лирический герой Кузнецова выбирает именно эту дорогу: «Идти мне железным путем...» («Бывает у русского в жизни...»). Но часто, слишком часто герой оказывается на распутье историческом: «Пройдя по улице Буденного, Я вышел к площади Махно» («Родное») и духовном - там, где спорят «правда с кривдой», и откуда берет свое начало его «разрыв-дорога»:

(«Распутье»)

Слава, как известно - дым, а вот каков символический смысл слова «пыль» в образной системе поэта?... Юрий Кузнецов усиливает традиционное фольклорное значение пыли как символа тоски, горя и печали; теперь она - и сама смерть: «За эту пыль, за эту смерть в полете...» («Пыль»), и человеческий прах: «Столб клубящейся пыли идет Через поле к порогу» («Возвращение»), и орудие демонических сил: «Все навье проснулось и пылью и мглой Повыело очи.» («Поединок»).

Горы и холмы в русском фольклоре обозначают препятствие на жизненном пути, горе (один корень), кручину (сравните: «круча»), неволю и даже смерть. Кузнецов знает это: «Ты не стой, гора, на моем пути. Добру молодцу далеко идти» (гора как препятствие), «Сокрыты святые обеты Земным и небесным холмом» (гора-неволя в стихотворении «Знамя с Куликова»), «Полна долина под горой Слезами и костьми» (Сапун-гора, в битве за которую погиб отец (стихотворение «Четыреста»)). Но поэт знаком и с мировой мифологией, в которой гора - «вариант древа мирового (на ней живут боги).»: в его одноименной поэме Золотая гора - жилище богов.

В ветхозаветной традиции горы занимали подобающее им место (Синай, Арарат), в Новом Завете эта традиция была продолжена (Лысая гора, Нагорная проповедь Христа), - и Кузнецов не проходит мимо небесной горы: «Что там шумит за небесной горой?» («Тайна славян»).

Поле у поэта - либо широкое, вольное, символизирующее собой пространство и свободу («Завижу ли облако...», «Посох»), либо - поле брани («Сказание о Сергии Радонежском», «Возвращение»), на котором приходится отстаивать эту свободу и независимость.

Камень в кузнецовской лирике - Камень Алатырь, которым находится на острове, окруженном со всех сторон водой. Он был священным еще у язычников, затем перешел в фольклор («В море-океане, на острове Буяне»), и наконец - в поэзию Ю. Кузнецова: