Светлана Сурганова - Тетрадь слов

Не жива и не мертва…
Жизнь уходит от меня.
Что оставлю, что сотру —
об одном лишь попрошу:
иногда в далеком сне
вспоминайте обо мне.

Вот усталость, словно старость,
прикоснувшись, обожгла.
То ли мудрость, то ли жалость
вокруг горла обвилась.
Не в укор, а мне в покой
Вы уехали домой.
Не уйду и не останусь.
Буду просто возле Вас.
Не в надежду и не в тягость
кем-то издан был указ:
быть безликой и немой —
вот портрет Вам мой.
Кабы краску, да к палитре,
а мольберт, да к полотну —
не устал бы мир дивиться
на девичью красоту.
Но остыла твердь земли,
и меня туда снесли.
Вот жива ведь, не мертва.
Жизнь по-прежнему права.
Что оставлю, что сотру —
я теперь Вам так спою:
«И во сне, и наяву,
только Вами и живу».

Я уйду так же тихо,
как когда-то пришла,—
ни рыданий, ни крика,
ни взмаха крыла.
Словно снег на ресницах
подсохшая соль,
а в душе затаится
нестерпимая боль.

Я возьму и забуду
твоих губ тишину.
Просто плакать не буду —
ведь теперь ни к чему.
Я не стану искать
теплоту твоих рук,
я сумею понять
неизбежность разлук.

Уходить надо гордо —
в золоченье побед,
чтоб оставить надолго
в твоей памяти след.
Я ж останусь безлика,
что была — не была.
Я уйду так же тихо,
как когда-то пришла…

Процент сумасшедших в нашей квартире
увеличится, если ты не придешь.
И весна — не весна, если ты позабыла
свой город дождей, этот садик и дом.
В коммунальной квартире — Содом и Гоморра:
кошки рожают, дети орут,
и посудой гремят соседские монстры —
курят, курят и счастье куют.

Весна, весна идет!
Весне — дорогу!
Весна, весна идет!
Весне — дорогу!

Но я понимаю, что все тебе это
давно надоело, и больше, чем жить.
Что нет пустоты — есть отсутствие веры,
что нет нелюбви — есть присутствие лжи.
А март своим безразборчивым бредом
уложит в свой грунт тела молодых,
да так, чтоб не смог реаниматор
в искусстве своем сам себя превзойти.

Весна, весна идет!
Весне — дорогу!
Весна, весна идет!
Весне — дорогу!

И что из того, что расторгнуты связи?
И что из того, что молчат провода?
И что из того, что все песни похожи
одна на другую, а та — на тебя?
В моей Преисподней как будто бы людно,
но поздно сшивать рану край в край,
и я разделяю все случаи жизни
на что было до и после тебя!

Весна, весна идет!
Весне — дорогу!
Весна, весна идет!
Весне — дорогу!

Возьми ее в руки,
дверь закрой на замок.
Она стены раздвинет
и снесет потолок.
Осторожно,
возможно, постройка стара,
и к тому же соседей
полна конура.

Возьми девять лун
на седьмом вираже,
и ты станешь стеклом
в ее витраже.
Осторожно,
возможно, еще цел гобелен.
Смой цвет с полотна
и войди в его плен.

Возьми пару нот
на подпиленных струнах.
Кто был — тот теперь
покоится в урнах.
Осторожно,
возможно, скоро лопнет струна…
Кто будет последним
пить с нею до дна?

На кухне источник
зимы и сосисок,
живет квартирант мой —
немой холодильник.
Возьми батарею,
спрячь ее под подол.
Мы спляшем на кухне
с тобой rock-n-roll.

Я видел таких свободных и чистых.
Я видел таких закубованных в рай.
Я видел таких озадаченно-гибких.
Я знаю и тех, кто все рвется за край.
Я знаю таких, кто гуляет по крышам.
Встречались и те, кто сидит по домам.
Я в курсе, что снова меня здесь не слышат.
Да я не из тех, кто верит ушам.