Антонин Ладинский - Собрание стихотворений

Судьба российской лиры зла:
Летит свинцовая пчела
Из пистолетного ствола.

Ей сердце обрекает рок,
Оборвано теченье строк,
И тает голубой дымок.

Все тает — камень и мечта,
Бровей взлетевших высота
И гибельная высота —

Она цвела средь бальных зим,
И северный склонялся Рим
Пред этим сердцем ледяным,

Но все превратно под луной —
Красавиц мрамор ледяной
И африканской страсти зной.

Истлели розы и венки,
Зоилы и клеветники,
И писем пасквильных листки,

И только в шепоте стихов
Душа его на Божий зов
Летит, витает средь веков.

В огромном мире
Мы живем,
В его эфире
Голубом,

Но и в небесном
Трудно нам,
Как в доме тесном
Двум ежам.

Душе колючей
Трудно жить,
По райской круче
Восходить:

Чем выше, ближе,
Тем больней,
Тем небо ниже
И черней —

Шипами роза
Ранит нас,
Мешают слезы
Видеть Вас.

В мире слез под печальной луною,
Где пристанища прочного нет,
Обитают за хрупкой стеною
Наши души с двух разных планет.

Розой призрачной ты расцветаешь,
Смутным ангелом снишься ты мне,
Вся в жару, ты от страсти сгораешь —
Станешь горсточкой пепла в огне.

В этой тесной и маленькой клетке
О любви говорю я с трудом,
Все я зябну, нахохлясь на ветке,
Все томлюсь заводным соловьем.

Но зима к нам приходит, и проще
Стал безлиственный пепельный лес,
И, покинув подлунные рощи,
Вспоминать буду я до небес,

Как на вашей туманной планете,
Где мы жили недолго с тобой,
Ты мне снилась в бессонницы эти
Розой, ангелом, райской луной.

Когда кастальской стужей
Мы дышим в первый раз,
Строфою неуклюжей
Ласкаем слух и глаз,

Нам в этом вставшем дыбом
Хрустальном сквозняке
Невмоготу, как рыбам,
Простертым на песке.

В колючей и прозрачной
Стихии трудно нам —
На лесенке чердачной
В одышке толстякам.

Мы бьемся, погибаем
В тенетах голубых,
Как петли, разрываем
Запутавшийся стих,

Но, подышав немного
Эфиром ледяным,
В курятник наш убогий
Уже мы не хотим.

Мы в стеклянном и в призрачном мире
И под куполом низким земным,
Мы, как бабочки, бьемся в эфире,
Застилает нам зрение дым.

И на этой печальной планете
Ты живешь, как другие живут, —
Возвращаешься на рассвете,
Любишь бального пчельника гуд.

Голубою огромною розой
Складки райского платья легли,
Мы гудим над тобою, сквозь слезы
Воздух пьем и кружимся в пыли,

Но потом отлетаем, как пчелы,
И за автомобильным стеклом
Проплывает наш город веселый
Водянистым ночным цветником;

Вот таким же туманным, негрузным
Представляется мир по ночам
И твоим воспаленным, медузным
Близоруким прекрасным глазам,

И прекрасен наш жребий печальный:
Как над розой совсем голубой
Биться в этой теплице хрустальной
Черной бабочкою над тобой.

Мир непрочен, как туман,
Рифма — горестный обман,

Эхо с берегов иных,
Ангельский ответ на стих.

Замирает сладкий звук,
Падает перо из рук,

Черный ветер к нам летит,
Прядь волос он шевелит

Над высоким смертным лбом,
Будет тишина потом,

Пеплом заметет наш путь,
И замерзнет в трубке ртуть.

Тучи снежных мотыльков
Прилетят к нам с облаков,

Засинеет вечный лед,
Роза, где твой майский мед?

Нас ждет летейское забвенье,
Душевный остывает жар,
Разменивает поколенье
На побрякушки светлый дар,

Большие горестные страсти
Не озарят его забот,
И в клетку, в пекло львиной пасти,
Никто за розой не пойдет,

И лучшие, с кем мы делили
Кусок последний и судьбу,
Давно уже лежат в могиле,
Вкушают смертный сон в гробу —