Гафур Гулям - Стихотворения и поэмы

Как бабочки, дети мои легки,
а выйдут из них — орлы.
Их лица, как счастье мое, светлы,
как радость моя, светлы.

Закашляет если один из них —
уже я разволновался.
Исчезнет один из глаз хоть на миг —
тревожусь: не потерялся?

Ах, дети! Вы лучшие из цветов,
растущих в моем саду.
Сбежите куда — вас опять ищу,
ищу, пока не найду.

Играют… А я, отойдя в сторонку,
слежу за ними из уголка.
Дыхание моего ребенка —
самая зрелая моя строка.

День ото дня всё ярче в небе моей страны
звезды труда и славы светятся с вышины,
всё дальше несет поклажу — историю многих стран —
медленный, нескончаемый времени караван.
Не только жестокую повесть крови, борьбы и слез —
он к нам голоса поэтов из древних времен донес.
Всюду — в степях раздольных и в крепких объятьях гор —
поэзии вольный голос слышится до сих пор.
Где сохнет любви источник — нет счастья, нет красоты,
где смолкнут стихи и песни — нет радости, нет мечты,
но светочи вдохновенья сильнее, чем тлен и тьма, —
вот почему поэзия вечна, как жизнь сама!

Долго сжимал нам горло ислама тугой аркан,
ржавчиной наши души едкий покрыл обман.
Думали слуги Аллаха, что смогут в конце концов
навеки упрятать в клетку смелую мысль певцов.

Но тусклой, свинцовой тучей солнца не потушить,
заветные струны сердца угрозами не заглушить.
Упрямо, как с гор весною клокочущие ручьи,
текли соловьев-поэтов газели и рубаи.
Бессмертны, как жизнь, остались, чтоб вечно дружить с людьми,
торжественные поэмы премудрого Низами…
О мой по крови близкий, по духу родной поэт,
не хватит ли вспоминать нам о горестях прежних лет?
Вечно живи в народе, звонкий певец труда,
будь как в небе славы утренняя звезда,
будь, как душа ребенка, доверчив, чист и пытлив,
будь, как глаза героя, бесстрашен и прозорлив,
будь бескорыстно щедрым в строгом своем труде,
и слово твое правдивое отклик найдет везде!

Враги из-за моря скалятся — стая голодных львов,
нас запугать пытается их разъяренный рев.
Но побеждает в схватке не ярость, а правота —
ленинской мысли пламя, ленинская мечта!

Мы долго брели вслепую, пока не зажглось во мгле
солнце алмазной правды — единственной на земле.
С тех пор мы крутым и трудным, но самым прямым путем
к орлиным вершинам счастья народы свои ведем.
Победоносное знамя крепко мы держим в руках,
слава деяний наших будет сиять в веках,
и направляет силы наших умов и рук
мудрая партия Ленина — лучший наставник и друг.
Партией ты воспитан, партией вдохновлен,
вот почему твой голос так звучен, горяч, силен.
Горной рекой гремит он, вливается в нашу жизнь —
твой вдохновенный голос, славящий коммунизм.

В сердце перебирая лучших друзей моих,
с гордостью имя Вургуна я назову среди них —
с ним я в одну эпоху боролся, любил, творил,
с ним я до поздней ночи о будущем говорил.

На рассвете постучало
счастье в нашу дверь.
И народ мой сон и дрему
отряхнул от вежд
и сказал себе: «Чем был ты,
вспомни и проверь!»
Дверь для гостя отворил он
с тысячей надежд.
Чтоб высоко наша слава
к солнцу поднялась,
чтоб мучениям извечным
положить конец,
чтоб навек исчезла хана
и хакана власть,
гнев святой мы раскалили
в глубине сердец.

.. Очаги готовы были
ярко запылать,
подметенные с рассвета,
политы дворы,
ждали знака мы, чтоб знамя
красное поднять
в час великой, долгожданной
радостной поры.

Долго той зари желанной
Азия ждала,
был на бой за жизнь и счастье
каждый вдохновлен…
В землю прежде наша слава
втоптана была,
небылью мы были в мире
под ярмом времен.

Руки нам вязали четки,
шариат, Коран.
До крови нас бил нагайкой
белый падишах.
Не смолкали стоны горя,
кровь текла из ран,
богател эмир на жалких,
нищенских грошах.

В каждой почке, в самой почве,
в воздухе самом
ожидание таилось,
что настанет день,
что рассветный, предвесенний
гулко грянет гром,
встанет солнце и разгонит
тягостную тень.

Ленин исстари, как солнце,
жил в сердцах у нас —
в вопрошающем движенье
горестных бровей…
Жил в груди отцов и братьев
в предрассветный час,
как заря, вставал всё выше,
ярче и живей…