Гафур Гулям - Стихотворения и поэмы

В сердечной памяти твой вдохновенный труд
семнадцать поколений сберегут.

На площадях, твою увидев стать,
тебе поклоны будут отдавать.

Величье, справедливость, простота —
вот качества твои, Юлдаш-ата.

Ты эти качества большевика
нам завещал на многие века.

Наш первый президент! Гордясь тобой,
узбек гордится и своей судьбой.

Для друга — смех, приветливая речь,
для недруга — разящий насмерть меч.

Орел, в боях испытанный не раз,
ты молодым орлам давал наказ:

«Зажги огонь бесстрашия в груди,
ни одного фашиста не щади!

Землей, что Ленина следы хранит,
не должен овладеть злодей-бандит.

Пусть гордо, вечно реет над страной
святое знамя партии родной».

Отец, твое желанье, твой наказ
мы исполняем каждый день и час.

Твои ученики, твои сыны,
Мы рвемся в бой, как сталь раскалены.

Клянемся честью, скоро над врагом
последний, смертоносный грянет гром.

Жизнь закипит, не будет литься кровь,
страна цветущим садом станет вновь.

Тогда, гордясь, что победили мы,
поклонимся твоей могиле мы

и скажем: «Спи спокойно, аксакал.
Мы сделаем всё так, как ты желал.

То зданье, что не смог достроить
ты, достроим, воплотив твои мечты.

И Фергана и Самарканд опять
всё краше, краше будут расцветать.

Ташкент, одевшись в мрамор и бетон,
навеки счастьем будет озарен.

Поэты создадут поэмы те,
что грезились тебе в твоей мечте.

И жизнь твоя алмазом в них блеснет.
Забыть тебя не может твой народ!»

Для нас, для блага Родины своей
ты жил в заботах до скончанья дней.

Всегда твердил: «Все нации страны
должны быть вечно дружбой сплочены».

Спокойно спи, отец. Клянусь душой,
мы выполним завет священный твой.

О, боль, о, скорбь! Юлдаш-ата угас!
Такой живой, сомкнул уста, угас.

С родным отцом нас разлучила смерть,
могучего орла сразила смерть.

Сердца горюют, слезы — через край…
Прощай, орел, отец родной, прощай!

Клянусь водой, насущным хлебом,
живым биением сердец,
клянусь родной землей и небом —
нам дорог Ленин, как отец.

И это чувство так высоко!
И то, что здесь я говорю,
от имени всего Востока
я вновь стократно повторю.

И это с той поры я понял,
когда, еще ярмо влача,
как вешний гром на небосклоне,
услышал слово Ильича.

Раскрепощающее слово!
Мужаем мы. За годом
год мы строим мир — прекрасный, новый.
И ныне Ленин — весь народ.

Не потому ль такая сила
живет в созвучье этих слов,
что их писали не чернила,
а кровь бессмертная борцов?

Мы свергли древние преграды,
щитом свой светоч осеня,
и жизнь отдать за дело правды —
нет высшей доли для меня.

Как вернувшийся с поля победы отец,
с дорогими подарками осень пришла.
С караваном верблюдов, с напевом домбры,
с одеяньями яркими осень пришла.

После трудной дороги распахнута грудь,
паутинки в кудрях иль седин серебро…
С хитрецой добродушной глядела она
на несчитанное, на земное добро.

Если летний скворец, прорезая простор,
прямо к солнцу взлетел над моей головой,
будет осень ясна и дарами щедра,
и щедроты ее пригодятся зимой.

Если старый пастух, охраняя стада,
слышит шелесты ранних осенних дождей,
то весенней порой много новых ягнят
златорунных пройдет по просторам степей.

Станут льдинками струи сентябрьской воды,
станут капельки пота ценней жемчугов,
если полные спелой пшеницы мешки
взгромоздятся до неба к созвездью Весов.

Над равниной тягучий плывет аромат,
закипает в котлах виноградный шербет.
Кто, шербета вкусив, выпил это вино,
проживет девяносто, не менее, лет.

А в тенистых беседках сокрыты листвой
и рубины, и яхонты, и янтари.
То сокровище, тающее на губах,
прохлаждается в утреннем блеске зари.