Иоганн Гете - Собрание сочинений в десяти томах. Том первый. Стихотворения

Он хочет обнять их. Вдруг шум у дверей.
«Отец возвратился! Спасайся скорей!..»
Но некуда старцу укрыться.
«Проклятье! Ты здесь, ты смущаешь детей,
Упрятать бродягу в темницу,
В железные цепи его заковать…»
Но молит и просит пощады
На слезы и крик прибежавшая мать —
И мальчики этому рады.

Приспешники князя стоят присмирев.
С мольбою к жестокому руки воздев,
За матерью тянутся дети.
Но с новою силою вспыхнул в нем гнев
В ответ на стенания эти.
«Бродяжье отродье! Поганая кровь —
Для чести губительней яда!
Позор на меня навлечете вы вновь!»
И мальчики вовсе не рады.

Был старец так полон величья и сил,
Что слуг непонятный испуг охватил,
Лишь масла в огонь подливая…
«Вступив в этот брак, я безумье свершил —
И вот я плоды пожинаю.
Болтают о том и, гляжу, неспроста —
Что ветви идут от рассады,
Что нищее племя дает нищета!»
И мальчики вовсе не рады.

«Вы слышали, дети, безумца слова,
Расторг он священные узы родства,
Но нищий скиталец на страже.
Вам, внуки и дочь, возвратит он права,
Вернет он владения ваши.
Мои эти земли! Ограблен тобой,
Гонимый, не знал я отрады,
Но вновь я обрел долгожданный покой».
И мальчики этому рады.

«Законный король воцарился опять,
Приверженцев верных спешит он обнять:
«Обрадован вестью такою,
Сокровища вам я хочу передать,
Зарытые некогда мною.
Мой сын, подымись! Не унижен твой род
Небес благосклонных награда,
Высокая кровь в этих жилах течет».—
И мальчики этому рады.

Поток со скал бросается и мчится
Навстречу океану, увлекая
В долины неизведанного края
Все то, что жаждет в безднах отразиться.

Но вдруг — ей, грозной, радостно резвиться —
Вниз Ореада падает нагая,
Леса и скалы следом низвергая,
Чтоб в усмиренных струях раствориться.

Волна растет и мечется. Отныне,
Лишь собственными недрами питаясь,
Ей жить вдали от щедрости отцовой

Назначено, прикованной к плотине.
Следят созвездья, в водах отражаясь,
Игру прибоя, отблеск жизни новой.

До подбородка прячась в плащ суровый,
Я шел дорогой мрачной и скалистой.
Потом спустился в тень долины мглистой,
Смятенный, к отступлению готовый.

Вдруг девочка прошла — как будто новый
Лик отделился от плеяды чистой
Возлюбленных, взлелеянных лучистой
Поэзией. Зарделся день багровый.

Я мимо пропустил ее. Стремилась
Душа сама согреть свои пустыни.
Я следом шел, томясь в тяжелых платьях.

Но миг настал. Она остановилась,
Я задохнулся в чопорной личине.
Отброшен плащ. Она в моих объятьях.

Ужель ее вовек я не миную?
Привычки превращаются в мученья…
Придется привыкать без промедленья
Не подходить к прекрасному вплотную.

Но как задачу выполнить двойную,
У сердца не спрося благословенья?
Ах, решено! Любовное томленье
Так славно в песню выплеснуть иную!

Смотри, пошло! Поэт обронит слово,
Разбудит звук заигранную лиру
Для жертвоприношений вечной страсти…

Едва подумал — песенка готова.
Что ж дальше? Мчимся к нашему кумиру:
Ценить наш труд теперь в ее лишь власти.

Ты так суров, любимый! С изваяньем
Своим ты схож осанкой ледяною.
Ты словно мрамор холоден со мною,
А он теплеет под моим дыханьем.

Отбросит друг забрало пред свиданьем,
Лишь враг под маской прячется стальною.
Зову тебя — проходишь стороною.
Замри, как тот, застигнутый ваяньем!

К кому из двух мне ринуться с мольбами?
Наносят оба мне за раной рану —
И мертвый, и живущий жизнью мнимой.

Довольно! Слов не тратя перед вами,
Так долго камень целовать я стану,
Что сам расторгнешь нас, тоской томимый!

Ты, как дитя, порхала беззаботно,
Летя за мной над вешними коврами.
«Такой дочурке отчими дарами
Я б каждый день благословил охотно».

Пришла пора ступить на землю плотно
И вить гнездо, пресытясь пустяками.
«С такой сестрой! Как за семью замками
Я б жил, доверясь ей бесповоротно».