Иоганн Гете - Собрание сочинений в десяти томах. Том первый. Стихотворения

Ты опять Зулейку хвалишь!
Кто ж терпеть такую может?
Знай, не ты, твои слова лишь —
Из-за них нас зависть гложет.

Хоть была б она дурнушка,
Ты б хвалил благоговейно.
Мы читали, как Джемилю
Помутила ум Ботейна.

Но ведь мы красивы сами,
С нас портреты вышли б тоже.
Напиши нас по дешевке,
Мы заплатим подороже.

Хорошо! Ко мне, брюнетка!
Косы, бусы, гребни эти
На хорошенькой головке —
Словно купол на мечети.

Ты ж, блондинка, ты изящна,
Ты мила лицом и станом,
А стройна — ну как не вспомнить
Минарет, что за майданом!

У тебя ж — у той, что сзади —
Сразу два различных взгляда.
Каждый глаз иначе смотрит,
От тебя спасаться надо.

Чуть сощуренный прелестно,
Тот зрачок — звезда, что справа,—
Из-под век блестит лукаво.
Тот, что слева, смотрит честно.

Правый так и рыщет, ранит,
В левом — нежность, мир, отрада.
Кто не знал двойного взгляда,
Разве тот счастливым станет?

Всем хвала, мне все по нраву,
Всем открыты настежь двери.
Воздавая многим славу,
Я мою прославил пери.

Быть рабом поэту нужно,
Чтобы властвовать всецело,
Но сильней, чем это, — нужно,
Чтоб сама подруга пела.

А она сильна ли в пенье?
Может вся, как мы, излиться?
Вызывает подозренье,
Что от всех она таится.

Как же знать, чем стих навеян,
Чем в глубинах дышит он?
Чувством собственным взлелеян,
Даром собственным рожден.

Вас, певиц, хотя и хвалишь,
Вы ей даже не родня.
Вы поете для себя лишь,
А Зулейка — для меня.

Ну, влюблен, по всем приметам,
Ты в одну из гурий рая!
Что ж, для нас, для женщин, в этом
Честь, конечно, небольшая.

Вами, кудри-чародеи,
Круг мой замкнут вкруг лица.
Вам, коричневые змеи,
Нет ответа у певца.

Но для сердца нет предела,
Снова юных сил полно,
Под снегами закипело
Этной огненной оно.

Ты зажгла лучом рассвета
Льды холодной крутизны,
И опять изведал Хатем
Лета жар и мощь весны.

Кубок пуст! Еще налей-ка!
Ей во славу — пьем до дна!
И пускай вздохнет Зулейка,
Что меня сожгла она.

Как, тебя утратить, милый?
От любви любовь зажглась,
Так ее волшебной силой
Ты мне молодость укрась.

Я хочу, чтоб увенчала,
Мой поэт, тебя молва.
Жизнь берет в любви начало,
Но лишь духом жизнь жива.

Рубиновых уст коснуться позволь,
Не отвергай мои домоганья.
Что может искать любовная боль,
Как не лекарство от страданья?

Если ты от любимой далек,
Как от Запада Восток,
Для сердца не нужно путей и дорог:
Оно само себе проводник,
Любовь до Багдада домчится вмиг.

Мир непрочен, но всюду найдется,
Чем восполнить разлад и распад,
Для меня это сердце бьется,
И глаза для меня блестят.

Как наши чувства нас же тяготят,
И в счастье мы гармонии не зрим.
Тебя увидев, я оглохнуть рад,
Тебя услышав — стать слепым.

Ты далеко, но ты со мной!
И вот приходит мука вновь.
Нежданно слышу голос твой.
Ты здесь, моя любовь!

Где радость взять, откуда?
Далек мой день и свет!
Писать бы сесть не худо,
А пить — охоты нет.

Без слов, как обольщенье,
Пришла, пленила вмиг.
Теперь перо в смущенье,
Как был смущен язык.

Неси ж на стол вино мне!
Лей, милый чашник, лей!
Когда скажу я: помни! —
Все знают, что о ней.

Если я с тобою
Сердцем и мечтою,
Мальчик молвит: «Пей!
Что ж умолк ты снова?
Саки жаждет слова
Мудрости твоей».

И мечтать мне проще
В кипарисной роще,
Там не видит он.
Мудрый сам собою,
Радуясь покою,
Там я — Соломон.