Иосиф Уткин - Стихотворения и поэмы

Вся жизнь на маленьком возке!
Плетутся медленные дроги
По нескончаемой тоске
В закат уткнувшейся дороги.

Воловий стон и плач колес.
Но не могу людей обидеть:
Я не заметил горьких слез,
Мешающих дорогу видеть.

Нет, стиснув зубы, сжавши рот,
Назло и горю и обидам,
Они упрямо шли вперед
С таким невозмутимым видом,

Как будто, издали горя,
Еще невидимая многим,
Ждала их светлая заря,
А не закат в конце дороги.

Так уж водится, наверно,
Я давно на том стою:
Тот, кто любит мать, наверно,
Любит родину свою!

И в народе неделимо
Счастье радости одной:
Счастье родины любимой,
Счастье матери родной.

И выходит, руку поднял
На твою родную мать,
Кто осмелился сегодня
Счастье родины ломать.

И с таких, как с гадов хищных.
Страшных в подлости своей,
Их поганой кровью взыщут
Миллионы сыновей!

Делили радости и беды,
Теперь опять делиться нам,
Опять нелегкий труд победы,
Как хлеб, мы делим пополам.

Опять в шинели и в кожанке,
Как в дни, когда мы брали власть,
На голос родины: «Гражданка!» —
Ты всей душой отозвалась.

Опять, знакомая до боли —
Товарищ, женщина и мать,
Ты, как на бой, выходишь в поле
Плоды бессмертья пожинать.

Спокоен взгляд, уверен голос,
И можно знать уже вперед,
Что ни один созревший колос
От наших дел не пропадет,

Что эти руки не устанут,
Как в поле рожь, косить врага,
Пока в родных полях не встанут
Победы тучные стога.

Когда я вижу, как убитый
Сосед мой падает в бою,
Я помню не его обиды,
Я помню про его семью.

Мне представляется невольно
Его обманчивый уют.
…Он мертв уже. Ему не больно,
А их еще… письмом убьют!

Носы в лохмотья кутая,
Вы принялись скулить,
На зиму нашу лютую
Хотите всё свалить?

Напрасно! Мы не спутаем
С морозом пулемет.
Не холод вас, а лютая
Вас ненависть гнетет!

С того-то и нерадостный
У вас довольно вид,
Что страх сорокаградусный
Сердца вам леденит.

Вас не мороз преследует —
Чего хитрить-то там! —
За вами гибель следует
На лыжах по пятам.

И нет ни сил, ни золота
От этих непогод;
Теперь в России холодно
Вам будет круглый год!

Удаляясь быстро-быстро,
Опускался поезд вниз;
Отставая, дым и искры
Вслед за поездом гнались.

Песня слышалась недолго.
И она в конце концов
За шлагбаумом умолкла
Вместе с гомоном бойцов…

Тихо стало на перроне,
Только слух и только взгляд:
Люди слова не проронят,
Только вдаль тепло глядят.

Так тепло глядят и строго
(С теплотой глядишь и ты).
Что бойцам на всю дорогу
Хватит этой теплоты.

Я видел сам… Но нет, не верю,
Не верю собственным глазам,
Чтоб то, что я увидел сам,
Свершили люди, а не звери!

Не верю, нет! Но тише, тише…
Я видел сам… Я видел их —
Невинных, мертвых и нагих,
Штыками проткнутых детишек!

И, как слепой, руками шаря.
Не веря собственным глазам, —
Их матерей в костре пожара,
Товарищи, я видел сам!

Тяжелый сон? Ну нет, едва ли
Приснятся нам такие сны!
Пилотки сняв, потрясены,
Безмолвно мы вокруг стояли.

Стояли мы, застыв на месте…
И как взлетали к небесам
Слова о беспощадной мести,
Товарищи, я слышал сам!

Если я не вернусь, дорогая,
Нежным письмам твоим не внемля,
Не подумай, что это — другая .
Это значит… сырая земля.

Это значит, дубы-нелюдимы
Надо мною грустят в тишине,
А такую разлуку с любимой
Ты простишь вместе с родиной мне.

Только вам я всем сердцем и внемлю,
Только вами и счастлив я был:
Лишь тебя и родимую землю
Я всем сердцем, ты знаешь, любил.