Юрий Трубецкой: «Под этим небом черной неизбежности…»

Голос пел мне про те долины,
Где терновник и тишина,
Где высокий клик журавлиный
И предутренняя луна.

Там синеет сентябрьский воздух,
Как лампады мигают звезды
И забвеньем пахнет трава.

Помню, помню — через забвенье
Тех стихов померкшие тени
И ласковые слова.

…особенно русское небо
И русские облака.
Давно, как давно ты там не был,
Какая там, к черту, тоска!

Все выверты, декадентщина,
Уж лучше, мой друг, помолчи…
Мимо вагонов женщины
Идут под дождем. И грачи.

…особенно, может быть, Пушкин,
Всего вероятнее — Блок.
Уткнуться скорее в подушки
И звать. Но не слышит Бог.

Говорить о смерти страшно,
Но еще страшнее умирать
Медленно, от горечи всегдашней,
Тошной, как больничная кровать.

Но еще страшней смотреть на небо,
Слушать ветер, кутаясь в пальто:
Нет конца. Неразрешимый ребус.
Белый холод. Черное ничто.

Веет ветер. Вьется снег.
Погибает человек.

Птицы черные летают,
Звезды розовые тают.

Шепчет черная вода,
В ней забвенье навсегда.

Воет пес. В дремучем небе
Шарит луч — колючий стебель.

Ветер в поле клонит хвощ,
Выпадает черный дождь.

А с монгольской рожей робот
Протянул над миром хобот

И наставил автомат.
Нет спасенья, нет преград.

Птицы черные пророчат,
Стаей вьются, клювы точат.

Шепчет мутная вода —
В ней забвенье навсегда.

Этой нежной глицинии
Лепестки чуть дрожат.
Небо чистое, синее,
Желтоватый закат.

Как же быть с этой горестью,
Вянет цвет навсегда —
В чашке глиняной, пористой
Убывает вода.

Все так тускло и пошло
И конца ему нет —
Разговоры о прошлом
И о будущем бред.

Все ненужно-нелепым,
Грубым кажется мне —
Это серое небо,
Этот дождик в окне.

Чем я живу? Какая пустота…
И даже днем так дремлется и спится.
Как надоела эта суета
И книг однообразные страницы.

Встает весна. Бледна и холодна.
Пылит шоссе и небо розовеет,
А эта жизнь, что свыше мне дана, —
Как этот день, бессмысленно тускнеет.

Когда-нибудь увижу наяву
То, что во сне так часто, часто вижу:
Пахучий ветер ляжет на траву
И все вокруг нежнее станет, ближе.

Но вряд ли… Может быть осенним днем
Пройдут вагоны мимо с тихим шумом,
Уедет кто-то… может быть о ком
Всю жизнь продумал неотвязной думой.

Когда-нибудь… Предгрозье. Облака.
В саду тюльпаны ветер обрывает.
И равнодушно времени река
Мечты мелькнувшие смывает.

Кажется мне, что увижу,
Только бы поскорей,
Тех, кто когда-то был ближе
Всех дорогих людей.

Но они уже не такие…
— Помните зимний Киев?
— Помните улицу? Дом? —
Нет. Я совсем о ином.

А о том, что бессонницы хуже
И печальней чем дождь ночной,
Когда по осенним лужам
Возвращаюсь поздно домой.

Ты все позабудешь навеки…
Вдруг — еле заметная дрожь,
Сомкнутся усталые веки,
Но ты ничего не поймешь.

Вот разве сады в увяданье,
Холодные косы берез
И низкие серые зданья,
И ранний свинцовый мороз.

Ты все позабудешь. И только
Останется где-то тетрадь,
Где ярко-закатная фольга
Еще продолжает сиять.

Под этим небом черной неизбежности
Поговорим о счастье и нежности…

Как это было раньше благодатно
И как теперь мертво и невозвратно.