Александр Дахненко - Укороченый век

А здесь город бесов, меняющих маски,
И солнечным летом лишь серые краски —
Судьбы отпечатки на каждом из нас.
Ты душу меняешь на мертвые вещи,
И мир покрывается сеткою трещин,
Так часто невидной за спешкой для глаз.
Иллюзию жизни бессмысленным трёпом
Поддержишь, а после сквозь годы, галопом,
Скорей в суету, в бесполезные дни.
Так хочешь всегда все дела переделать,
И нервно ты дергаешь бедное тело,
Уставшее бредить в тисках западни.
Меняются лет беспокойные числа,
Всё больше вранья, что отсутствие смысла
Заполнить пытается — сделав фантом:
И счастьем из пластика нового быта,
С утра дрессирует борьбой у «корыта»,
Пока не уложит тебя под крестом.

Забытый уголок судьбы,
Печаль и радость звуков струнных,
Куда стекаются мольбы,
Где ты, мерцающий и лунный,
Поешь о вечном торжестве,
О странной неземной награде,
Для тех, кто жив в беззвучном аде —
В больном, нелепом колдовстве.

Болезненный, больничный бред
И полночь, чтобы впасть в прострацию…
Души невыразимый свет
Во тьму уходит, в эмиграцию.

Мы не уславливались так —
Само собою получается:
Когда банальнейший пустяк
В беду от скуки превращается.

Как жаль, помочь уже нельзя —
Судьба строжайше позаботится…
И намагчинена стезя,
Где сердце — вдруг — и остановится.

Всё нормально, спокойно —
Мы из разных миров.
Я ценю гордость слов —
В них скрывается тайна…
Ну а Вам всё равно,
Что когда-то с судьбою
Строчки свяжут собою…
Вы погибли давно.
Вам спешить, как всегда,
«По делам», быть всё краше…
Воплощения Ваши
Упадут в никуда.

А смерть — лишь отдых от себя,
От страшных жизни перегрузок.
Так коридор событий узок,
Что ты проходишь, не любя:
Пространство, время и людей,
Которым нравятся монетки,
Лихого зла марионетки —
Носители дурных затей.
От неизбежного вранья,
Одна защита — крест в ограде…
Но ты всё здесь, в зловещем граде
Земном, под крики воронья.

Смахнуть фигуры с шахматной доски
И выбросить иллюзий барахло.
Куда бы бытие не завлекло —
Мне не спастись от горестной тоски.

А нервы раскаленные шалят:
Душа погружена то в свет, то в тьму,
И дарит сумасшедшему уму
Напевов и напитков терпкий яд.

Состав судьбы стремится под откос,
Зря суетится денежная вошь.
Жизнь стоит ровно полустертый грош.
И этот мир давно идет вразнос…

А ты из угольных пластов,
Из каменно-уг о льной эры,
И не понять: какой ты веры,
Раз к мородобою ты готов,
Причем в любое время суток:
По пьяни или просто так…
Звериный взгляд, большой кулак,
А так к деньгам ты очень чуток.
И поклоняясь иногда
Чужому в суете успеху,
В любом увидишь ты помеху,
И копишь зависть, как всегда.

Зря душа ты к телу прикипела,
Всё одно — назначен смертный путь
Жизни, что скитается без дела,
Но сумела в бездну заглянуть,
И отпрянуть. Только было поздно —
Стало всё вокруг наоборот,
Стало небо больше тёмно-звёздным,
Ночь сменила дней круговорот.
И с тех пор ты, сам себя не зная,
Много лет подряд идешь сквозь сон…
Забывая или вспоминая
Столько слов, событий и имён.

Я всё учусь у Смерти умирать,
«Травлю» себя почти оскюмороном.
Жизнь из картона стоит разодрать,
И биться, — «до последнего патрона».

Я всё учусь у Смерти умирать,
Уже достигнув точки невозврата,
Былых стихов-мечтаний злая рать
Со мною, — «до последнего солдата».

И пусть я недостаточно хорош, —
И холодно на Смерть в ночи взираю…
Но всё-таки — я презираю Ложь,
А значит — я свободным умираю.

Я ненавижу искусственный свет
Часто мерцающий в ваших глазах,
Осточертело течение лет,
Даже в ночных кружевных небесах.