Александр Дахненко - Укороченный век

Жизнь уходит, как вода в песок,
Между никому ненужных строк.
Между слившихся безумных дней
И ночных, безрадостных теней.
Так с тобой легко играет зло,
И тебя зачем-то занесло
В край, где стынут годы и века,
И провинциальная тоска.
Повернись к предвечному огню,
Сумрак губит души на корню,
Оставляя только грусть и боль,
Умножая все мечты на ноль.
А теперь пойди себя найди
В мареве тревожного пути.
Сквозь сознаний муть и города
Проступает древняя беда.
Пропуская через сердце ток —
Открывая горечи исток.

Меня странная гложет тоска
Как собака любимую кость,
Точно маятник жалость и злость,
И летят в никуда облака.
Ни к чему теперь даже мольбы,
Все смешалось, все переплелось.
Жизнь прожгла мое сердце насквозь,
Я не баловень этой судьбы.
Веет холодом знаков и снов,
От которых никак не уйти,
И свободой лирических слов,
И простым предсказаньем пути.
На дорогах отчаянных лет,
Где все те же несчастья и боль,
Где, сыграв до конца свою роль,
Я исчезну — ненужный поэт.

В нашей жизни всё — банальности,
Суета и пустяки,
Даже проблеск инфернальности
На поверхности тоски.
Даже лучшие стремления
И порывы, в свет шаги —
Лишь о прошлом сожаления,
На штрафные вход круги.
Так и бегаешь в бессмыслице,
Глядя в небо иногда.
Как другие — кто здесь числится:
Дети, дамы-господа…

Надо просто жить спокойно,
Больше спать и меньше есть.
И все то, что недостойно
Обходить. И словом честь,
Не бравируя ни разу,
Потихонечку дышать.
И всеобщую заразу
С безнадежностью мешать.
И, конечно, легкий трепет
Вечно ледяной тоски
Не менять на тленный лепет,
Мишуру и пустяки.

Очередной безрадостный денек —
Один из множества безликих лет.
В душе погас тоскливый огонек,
Как будто бы души уже и нет.
Но есть огонь, летящий с высоты —
Возмездие пылающих небес…
Я полон совершенной пустоты:
Не продаюсь. Ты понял это, бес?!.

Найдут ли строчки «адресата»
Иль просто канут в бездне лет…
До этого мне дела нет.
Я эту блажь изжил когда-то.
А полустертая о твердь
Душа хрипит: «Я не приемлю,
Ни эту жизнь, ни эту Землю.
Прости, я выбираю Смерть».

Построим мир на вероятностях —
На вероятностях иного…
Не забывая о превратностях
Души, что, может, станет Словом…
А дальше будет всё, что сказано
Давно: и не тобой, не мною,
И то, что было тайной связано,
Вдруг воссияет ледяною
Благою Вестью, и морозами
Ударит в хрупкое стекло…
На кладбище придешь ты с розами
Расскажешь, как ей «повезло».

Очистить музыку-мечту
От шума улиц наносного,
Из хлама бытия дневного
Тихонько кануть в темноту.
Где в смертный час легко найдут,
Отыщут в закоулках жизни…
Принадлежа иной отчизне,
Ты позабудешь смысл минут.
Еще немножечко, чуть-чуть
Сует бессмысленного века…
И ты уйдешь из человека —
Душа — в далекий Млечный путь.

Опасайся банальной и страшной людской доброты,
Ты увидишь — за нею легко появляется зло,
Даже лучше уйти в одиночество, в сны пустоты,
Чтоб не видеть какое избрали «друзья» ремесло.

И не нужно стихов — ты сказал то, что должен — молчи.
Губы сохнут от горечи, волосы в цвет серебра…
И надломлены жизни банальной стальные ключи,
И смертельной петлей закрутилась дорог мишура.

Все потеряно — время извлечь из прошедшего суть —
Словно полный отчаянья взгляд из ночного окна…
Где-то там, за границею дня, завершается жуть,
И в груди остывает последней строкой — тишина.

Вот и пришло мое время проститься
С белой бумагой, со строчкой напрасной.
Больше нет поводов здесь суетиться,
Дальние звезды сияют прекрасно.

Дальние звезды все ближе и ближе,
Так и влекут красотою нетленной…
Я этой жизнью уже не обижен,
Развоплощаюсь по граням Вселенной.