Бах Ахмедов - Стихи

Оно проведет сквозь разлуку
Коротким и верным путем.
Не будет тебе одиноко
Ни ночью дождливой, ни днем».

И долго они так стояли,
И спорили долго, кто прав.
И вниз они вдруг посмотрели,
От слов бесконечных устав.

И в ужасе оба нагнулись:
Доверье ушло. Навсегда.

—-

…И плакал он ночью в вагоне,
Который не шел никуда.

…я знаю, ты будешь смеяться, но
мы постарели еще на одну не-встречу,
стали богаче еще на один вечер
одиночества странного, бесцветного одиночества,
от которого устаешь настолько,
что даже плакать не хочется,
не то, что писать, объясняться, придумывать теорию…
Просто каждый из нас пишет свою историю
жизни, порой торопится, делает кучу ошибок,
и тогда его шарахает током
боли, молчания и тех улыбок,
что пришли из прошлого, запутавшись во временах,
как плохой ученик — в наречиях и именах.

…И что остается тогда — утешать себя тем, что каждый
мог пропустить запятую, нужное слово, мог ошибиться?
Но этот дневник никогда не пишется дважды,
и в нем никогда нельзя просто перевернуть страницу.

1.
… мы живем в пространстве встреч и не-встреч.
И за каждой не-встречей — надежда.
А за каждою встречей — не-встреча,
в которой может быть все, что угодно:
дешевый рай большого города,
или маленький рай одиночества.

Но где бы мы не брели,
Надежда никогда не отводит лица,
снова и снова обещая нам встречу.
Но каждая не-встреча может обернуться любовью,
каждая любовь — пыткой,
а каждая пытка — усталостью…
…В бесконечных переходах метро,
в прокуренных пабах и полупустых кофейнях,
везде, куда ты приводишь за собой,
словно бездомного пса, слепое свое ожидание,
оно тебя спрашивает:
«И здесь нет?»
и когда ты устало отвечаешь «нет…»,
ожидание каждый раз повторяет:
«А ты уверен?..»

2.
По дороге в книжный
увидел в телефонной будке
маленькую японку.
…Еще одно отражение одиночества.

3.
…да нет, мы просто живем на разных этажах мира.
Иногда ходим друг к другу в гости.
Когда пригласят,
когда впустят,
когда дадут визу.
Но всегда приходится возвращаться на свой этаж
и мы снова живем на нем
и терпеливо ждем
Когда пригласят,
когда впустят,
когда дадут визу.
Но проходит год, и еще год,
и еще одна осень,
а нас все не приглашают,
и не пускают,
и не дают визу…

И тогда мир становится маленьким,
как косточка от вишни,
которую мы слишком рано съели.

…Доктор Мак-Фил
после работы
по пабам ходил,
и в каждом он пил
разное пиво,
чтобы казаться себе счастливым,
нежным и мудрым,
слегка ироничным,
в меру циничным…

Ни с кем не вступал он в прения
И соглашался со всеми,
Поскольку считал, что споры и трения —
Слишком тяжелое бремя.

Его знали бармены и завсегдатаи пабов,
А он постоянно путал их имена
И говорил: «Сегодня моя жена
меня не ждет, хотя и могла бы…»
Но все хорошо знали, что нет никакой жены.
И он знал, что все это знали.
Нет, алкоголиком его не считали,
Скорее поэтом темного пива, верящим в сны.

А он был физик, и притом весьма неплохой.
И днем это был совершенно другой человек.
Сдержанный, умный, почти сухой
в обращении с коллегами, державший всех
аспирантов в плену дисциплины и правил.
За его спиной шептали: вот наш педант,
уж лучше б он нас в покое оставил.
Но все, как один, соглашались: талант,
каких мало, генератор идей.
Потрясающий нюх, интуиция, глубина.
Чем бы была наука без таких вот людей,
Умеющих видеть до самого дна?
…………..
И никто из коллег не знал, что по вечерам
доктор Макфил уходит от времени,
садится за стол со стаканом и в темени
стучит все одно и то же, и по утрам
все трудней и трудней просыпаться
и вспоминать свое имя или название станции точное,
где ему выходить и бежать, а потом улыбаться
коллегам, студентам и прочим, стоящим цепочкою,
вокруг его жизни, которая давно закончилась,
но по инерции ищет свое продолжение,
как душа ищет выхода, в темнице тела ворочаясь,
как суббота ждет с нетерпением первых часов Воскресения.

…Сегодня день воспоминаний…
И в тесноте высоких зданий,
среди толпы пустой и шумной
старик блуждает полоумный.
И с непокрытой головою
он под дождем идет. Тоскою
иль страхом времени гоним.
Они же тешатся над ним…