Владимир Набоков: Стихотворения

Осенью 1917 года Набоков на месяц раньше срока сдал выпускные экзамены в Тенишевском училище, — октябрьского переворота он, по его словам, не заметил, занятый под «подлый треск пулемета» стихами (Бойд. Русские годы. С. 163) и, бравируя своей аполитичностью, послал из Петрограда в Кисловодск своему тенишевскому приятелю Савелию (Сабе) Кянджунцеву поэму «Пегас», написанную 25 октября, «в первый день советской эры». Очевидно, Набоков несколько преувеличивал степень своей изолированности от политики, так как его отец, В. Д. Набоков, принимал в ней самое активное участие. {20} 20 См.: Набоков В. Д. Временное правительство и большевистский переворот // Архив русской революции / Ред. И. В. Гессен. Берлин, 1921. В последние месяцы пребывания в Петрограде Набоковы, отец и сын, оставили автографы в рукописном альманахе К. И. Чуковского «Чукоккала» (Набоков — стихотворение «Революция», подписавшись «сын предшествующего»). 2 (15) ноября Набоков вместе с младшим братом Сергеем был отправлен в Крым. Через месяц к семье присоединился В. Д. Набоков, чудом избежавший ареста как один из руководителей партии кадетов и депутат Временного правительства. Под впечатлением от рассказов отца Набоков написал стихотворение «К свободе», впервые опубликованное более полувека спустя в сборнике «Poems and Problems». В Крыму семья Набоковых поселилась в Гаспре в имении графини Паниной — и Набоков «немедленно окунулся в пушкинские ориенталии» и «ощутил горечь и вдохновение изгнания» (Набоков V. С. 296). В начале декабря он начал новый рукописный стихотворный альбом, названный «Цветные камушки» (сейчас эти альбомы хранятся в Архиве Владимира Набокова в Коллекции Берга Нью-Йоркской публичной библиотеки). {21} 21 За период с августа 1917 до октября 1923 года Набоков заполнил стихами десять рукописных альбомов, кроме того, с прибытия в Крым в 1917 году до своей смерти в 1931 году мать Набокова, Елена Ивановна, вела свои альбомы (сохранилось 13), в которые переписывала стихи сына и иногда других поэтов, а позже вклеивала машинопись с его правкой и вырезки ( Boyd Brian. Manuscrips // The Garland Companion. P. 343–344; Funke, Phillips. Nabokov Under Glass. P. 57, 58). Во время пребывания Крыму (ноябрь 1917 — апрель 1919 года) Набоков опубликовал три стихотворения в газете «Ялтинский голос»; для благотворительного концерта певицы Анны Ян-Рубан, жены его знакомого, композитора В. И. Поля, Набоков перевел несколько немецких романсов, особенный успех имел романс Шумана на слова Гейне «Ich grolle nicht» (вместо известного «Я не сержусь…» у Набокова было: «…нет злобы, нет /всё глубже боль, острей / счастье навек ушло / но злобы нет, / хоть ты в лучах, / не проникает свет / во тьму души моей…»). {22} 22 См. об этом эпизоде: Шаховская З. А. В. И. Поль и «ангельские стихи» Вл. Набокова // Русский альманах / Almanach russe / Ред. З. Шаховская, Рене Герра, Евг. Терновский. Париж, 1981. С. 233; V. Nabokov. Strong Opinions. New York and London, 1973. P. 189. Несмотря на утверждение Набокова, что «концертное фортепиано с фалдами и решительно все духовые хоботы и анаконды в небольших дозах вызывают во мне скуку, а в больших — оголение всех нервов и даже понос» (Набоков V. С. 158), ему несколько раз приходилось играть роль либреттиста: в 1930-х гг. Набоков по просьбе С. Рахманинова сделал обратный перевод «Колоколов» Э. По с русского перевода Бальмонта, в 1954 году откликнулся красноречивым отказом на предложение перевести на английский либретто «Евгения Онегина» ( Nabokov V. Selected Letters 1940–1977 / Ed. by Dmitry Nabokov and Matthew J. Bruccoli. New York, 1989. P. 148), в 1970-е написал несколько примечаний к песням и романсам, исполнявшимся его сыном, профессиональным оперным басом, Д. В. Набоковым: краткое изложение и перевод «Из-за острова на стрежень…» (приведено в: Nicol Charles. Music in the Theatre of the Mind: Opera and Vladimir Nabokov // Nabokov at the Limits. Redrawing Critical Boundaries / Ed. by Lisa Zunshine. New York and London, 1999. P. 26), пересказ «Очей черных», перевод «Выхожу один я на дорогу» Лермонтова и «Ночи» Пушкина (см. об этом также: Джагинов М. Д. Набоков. Сын за отца // Окна. 1999, 22 апреля).

Короткое и вынужденное пребывание в Крыму заложило, кажется, основания набоковского представления об искусстве поэзии на годы вперед. Владимир Иванович Поль, композитор (он положил на музыку стихотворение «Дождь пролетел»), оккультист и йог, познакомил Набокова с христианской мистикой. З. Шаховская так передает рассказ Поля: «Отец Сирина как-то пожаловался мне: — вы знаете, просто беда с Володькой! Он способный, пишет хорошие стихи, а занимается лишь тем, что бегает и ловит бабочек. Не могли бы вы, Владимир Иванович, повлиять на него и постараться хоть на время оторвать от бабочек <���…>. Я попробовал направить мысли молодого Набокова на то, что лично меня привлекало, на мистику. Володя попросил меня дать ему книги по таким вопросам». {23} 23 Шаховская. В. И. Поль и «ангельские стихи» Вл. Набокова. С. 233. В. И. Полю посвящен цикл «Ангелы» (сборник «Горний путь»), в котором последовательно описываются все девять чинов небесной иерархии в соответствии с учением Дионисия Ареопагита, и стихотворение 1923 года «Эфемеры» (Стихи 1979. С. 87–89), которое подтверждает позднее высказывание Набокова, что его интерес к религии был связан отчасти со стремлением развить в стихах живописную «византийскую образность» (Стихи 1979. С. 4):