Владимир Корвин-Пиотровский: Поздний гость. Стихотворения и поэмы

СТИХИ («Я себя не жалею давно…»), 245

СТИХИ О ВДОВЕ («Под вдовьим покрывалом черным…»), 119

«Стоим, обвеянные снами…», 151

«Стоит, глядит, — сутул, покат…» (ДОЖДЬ), 252

СТРУГИ ЗАКАТНЫЕ («Вздыхают коровы, думают думу коровью…»), 29

«Струится солнце вдоль ствола…», 133

«Сушит губы соленая мгла…», 19

«Сырые листья вдоль дороги…» (ЛИСТЬЯ), 171

«Так гони же сквозь ветер кобылу…», 67

«Так ясно вижу — без сигнала…», 103

«Так, — не на койке лазаретной…» (АСТРОНАВТ), 284

«Такая правда не терзает…», 270

«Твои миндалевые очи…», 241

«Твоя ленивая вражда…», 126

«Тебя еще как будто нет…», 201

«Тебя я видел, но не помню…», 25

«Темнеет небо понемногу…», 185

«Темный лоб в огневой насечке…» (ПЛАЧ ЯРОСЛАВНЫ), 77

ТЕНИ ПОД МОСТОМ («Где ночи нет, а день не нужен…»), 91

«Терзаемый недугом грозным…», 174

«Треск и грохот, дым фабричный…», 268

ТРУБАЧИ («На летнем взморье трубачи…»), 188

ТРУБОЧИСТ («На крыше острой, за трубой…»), 134

«Туманной ночью вдоль канала…» (ТУМАН, 2), 149

«Туманной осени пора…», 226

«Ты будешь помнить ветер встречный…», 125

«Ты живешь в омраченной долине…», 19

«Ты звонко пела на скале…» (ЛОРЕЛЕЯ), 293

«Ты летишь к неживому созвездью…», 26

«Ты ль коса моя, кудрявая коса…», 242

«Ты нежности просила у меня…», 272

«Ты рада горькому куску…», 63

«Ты хотел. Я лишь вызрел на ниве…», 21

У ВРАТ («Гряди. Закончено. Прими Голгофу снова…»), 28

«У девочки прелестные глаза…», 280

«Уже в постели, отходя ко сну…», 250

«Уже не радует, не тешит…», 68

«Уже не странные стеченья…», 295

«Уже ноябрь туманит фонари…», 169

«Упала чашка с тонким звоном…», 140

УСТАЛОСТЬ («Что там еще произошло…»), 291

ФРЕГАТ («На рынке, пестром и крылатом…»), 157

«Цветы и молнии, — в саду…», 219

«Целый день шагал без дела…» (РУССКАЯ), 276

«Час замыслов. Работа бьет ключом…» (СТИХИ К ПУШКИНУ, 4), 116

«Через пропасти — к горным вершинам…», 21

«Через степи, от моря до моря…» (ПОЛЫНЬ-ГОРОД), 54

ЧЕРЕМУХА («Полковник гвардии привычно…»), 263

«Черт ли с нами шутки шутит…», 266

«Чиновник на казенном стуле…», 189

«Что делать мне с моей тяжелой кровью…», 62

«Что знаешь ты об этой тишине…», 252

«Что там еще произошло…» (УСТАЛОСТЬ), 291

«Чуть подует ветер влажный…», 98

«Шарлоттенбург, Курфюрстендам, — не верю…» (СТИХИ К ПУШКИНУ, 2), 115

«Шурша, коляска подъезжала…», 274

«Шуршит, ползет, неуловимым телом…», 271

ЭПИТАФИЯ («Он был незнатен, неучен…»), 301

«Я вам признался, против правил…», 139

«Я выйду ночью как-нибудь…», 226

«Я вырезал его из дуба…», 62

«Я грезил в сонной тишине…», 104

«Я заблудился ненароком…» (ЗЕРКАЛЬНЫЙ МИР), 163

«Я, засыпая, плащ дорожный…», 286

«Я не верю, не верю, не верю…», 26

«Я не знаю любви, я любви не хочу…», 21

«Я не ищу с врагами примиренья…», 247

«Я ночью площадь городскую…», 293

«Я освещен закатом бурным…», 273

«Я полюбил Берлин тяжелый…», 95

«Я променял уют надежной кровли…», 17

«Я разгадал несложный твой обман…» (БЕГСТВО), 247

«Я рано встал. Лишь два иль три дымка…» (РЫЦАРЬ НА КОНЕ), 255

«Я распял твое покорное детское тело…» (КРЕСТ СРЕДИННЫЙ), 33

«Я себя не жалею давно…» (СТИХИ), 245

«Я сердце опустил в сосуд…», 287

«Я сжег себя на медленных кострах…», 18

«Я точно вывел формулу страстей…», 251

«Январь и ночь. Но мостовая…», 258

«Ярится степь, — уже не дева…» (ЗЕМЛЯ), 84

* В «Каменном госте» Пушкин (до него и другие) привел дон-Жуана перед его гибелью к вдове (донна-Анна). Рассуждая отвлеченно, дон-Жуан мог бы погибнуть и в другом положении, напр. у Лауры (там ведь тоже произошла дуэль). Почему же именно вдова оказалась последним увлечением дон-Жуана? Не потому ли, что Пушкин (скажем просто поэт) чувствовал, что из всех женщин, в плане метафизическом, вдова является существом особым? Что она уже в себе самой носит отраженный свет смерти? Т. е. раз речь идет о каком-то трагическом столкновении двух миров («двух бездн»), то вдова как бы является живой связью между этими мирами, живой носительницей того начала, которое оба эти мира проникает. Потому (для дон-Жуана) особая и «влекущая сила» с особой полнотой воплощена именно во вдове. Я уверен, что Пушкин не думал об этом, но также уверен, что образ донны-Анны-вдовы — не случаен в творчестве. Тут было что-то «подсознательное». Я сначала написал стихи, а потом уже вспомнил о Пушкине, но, думается мне, Пушкин подтверждает правильность моей «установки». Из письма В. Л. Корвин-Пиотровского жене.