Софрон Бурков: Время задавать вопросы

Мол, так и так — ведь это всем давно известно,
И он, как все, давно всё знает обо всём.
Моё ж сомненье крайне неуместно,
И мой вопрос — он просто ни о чём.

Уже не удивлённо, но ещё серьёзно
Я попросил опять конкретный дать ответ.
Взглянул он на меня надменно-грозно
И снова за своё: ни да — ни нет.

Сказал, что лишь такие же, как я, пустышки,
Всегда готовы много умничать и ныть,
А знают всё, как все — лишь понаслышке,
И по-другому и не может быть.

Он не на шутку сам в себе разгорячился
И завершил финал: «Глупец ты — так и знай!»
Я понял всё. И этим знаньем огорчился:
Мой собеседник — говорящий попугай.

Зима, конечно, середина года —
Ведь осень позади, а впереди весна,
И нас безмерно радует погода…
Когда вдруг оторвёмся ото сна.

То снег охапками на крыши ляжет,
А то мороз себе своё возьмёт,
А то ещё метель кадриль запляшет…
Картинка зимняя и получилась вот.

Но главное в зиме — тепла сохранность,
Способность холод от себя прогнать.
Опасны в это время злоба, жадность,
Презренье, зависть и желанье лгать.

Словами свой ум тренируя,
Ты душу в служанки прогнал,
И всем, чем попало, торгуя,
Её как-то проторговал.

И стало ещё веселее
И проще в разы торговать,
Ведь стали способности злее
На раз-два соврать и урвать.

Душа же, в безлюдьи скитаясь,
Гонимая молча взашей,
Надеждой безмерной питаясь,
Забыта среди барышей.

Каяться — подвиг духовный.
Дай, Бог, его совершить!
Будет заслуженным новый
Праздник прощёной души.

Когда поймёшь, что был неправ,
И всё уже непоправимо,
Ведь жаждал сам любых отрав,
От истины влекущих мимо —
Тогда живой познаешь страх.
Он жутью заползёт бездонной,
На всё живое обозлённый:
«Ты был, и есть, и будешь прах».

Мы помним нас покинувших умерших
И просим: «Господи, их души упокой!»
Мы вспоминаем их, живых и грешных,
И в окруженьи суеты мирской.

Они за нас там тоже молятся, мы знаем,
И просят Бога милость нам явить.
Чем только могут, помогают сами —
Нас фактами чудес не удивить!

Мы с душами людей, ушедших раньше,
Ведём незримый постоянно диалог.
Они сегодня ближе, а не дальше —
Нам это даровал Спаситель-Бог.

И снова осень — завершенье года:
Дожди, опять дожди, и дальше всё дожди.
Такая-никакая вот погода,
Не переждёшь — хоть жди, а хоть ни жди.

Зато есть время обсудить спокойно
С самим собой всё то, что ты прожил —
Оно всегда настолько многослойно,
Что разберёт его не каждый старожил.

И осенью важнее не бывает —
В самом себе добраться до себя.
Кто, наконец, себя в себе познает —
Тот жил весь этот год совсем не зря.

Жизни цель — ближайшему помочь,
Даже самому когда невмочь,
Прогоняя лень, усталость прочь,
И не замечая: день иль ночь.

Какой такой свободы нам как будто не хватает?
Безбожно лгать, браниться, нескончаемо блудить?
По жизни каждый только то и получает,
Что сам в душе своей готов плодить.

Кто хочет непременно славы, тот и будет
Смотреть на тех, кто рядом, свысока.
Самовлюблёнными зовутся люди,
Удел которых — вечная тоска.

Кто хочет много денег, тот никак не видит
Себя без них на жизненном пути,
И тот упрямо ищет к бездне денег нити,
Мечтая в деньгах и себя найти.

Кто весь живёт лишь сладострастьем плоти,
Тот создаёт вокруг себя бездушный мир,
Сосредоточенный в одной заботе —
Чтоб в мире царствовал страстей кумир.

Примеров можно привести поболе,
Но надо знать, что есть всего одна свобода — воли.
И каждый жизни миг свободою хорош.
Она подвигнет нас решать: где правда, а где — ложь.

В паспортах, как у людей —
Фото, штампы, визы,
А вот в душах тьма чертей —
Сбоку, сверху, снизу.

В их умах простой расклад
Жизненных позиций:
Сеть подстав, шантаж, откат,
Жажда инвестиций.