Мацуо Басё - Стихотворения. Проза

Уходя, набросал на листке бумаги восемь «лицевых строф» и прикрепил его к столбу хижины. 132 132 …набросал на листке бумаги восемь «лицевых строф»… — строфы, входящие в цикл «нанизанных строф» — рэнга, писались на сложенных особым образом листках бумаги. Цикл, состоящий из 100 строф, писался на четырех сложенных листках. На лицевой стороне первою листа обычно писались восемь первых строф, их называли «лицевыми».

Настал последний седьмой день третьей луны, 133 133 …последний седьмой день третьей луны… — имеется в виду 27-й день третьей луны по лунному календарю. тускло светится рассветное небо, луна еще видна, но сияние ее уже не такое яркое, вдали смутно вырисовывается вершина Фудзи, взглянув на которую, я невольно устремляюсь мыслями к вишням Уэно и Янака 134 134 Уэно и Янака — имеются в виду районы Уэно и Янака в Эдо, славящиеся красотой цветущих вишен. — право, когда же снова?.. — и сердце сжимается от безотчетной тоски. Мои близкие, собравшиеся еще с прошлого вечера, проводили меня до лодки. В местечке, название которому Сэндзю, поднялся я на борт, думы о предстоящем пути в три тысячи ри 135 135 …предстоящем пути в три тысячи ри… — Три тысячи ри — метафора дальнего странствия, частый образ в китайской классической поэзии. тяжестью легли на сердце, и, стоя на этом призрачном распутье, я проливал слезы.

Для этих строк я впервые открыл свою дорожную тушечницу, а ведь еще не было сделано и шага по лежащему передо мною пути. Люди стояли на берегу и смотрели мне вслед, пока лодка моя не исчезла вдали.

В нынешнем году, то есть во втором году Гэнроку, вдруг придумал я отправиться паломником по дальним дорогам Муцу и Дэва, и хотя беспрестанно сокрушался о том, что волосы мои побелеют под небом чужбины, все-таки решился, влекомый легкомысленной надеждой увидеть пределы, которые доселе видывать не приходилось, хотя молва о них давно уже долетала до моего слуха, а там, ежели повезет, целым и невредимым вернуться домой; решившись же, пустился в путь и вот добрел до постоялого двора, расположенного в местечке под названием Сока. Более всего страдал я от ноши, обременявшей мои костлявые плечи. Выходя, я не собирался брать с собой никаких вещей, однако же разве мог я обойтись без бумажного платья для защиты от ночных холодов, легкого халата, плаща и зонтика на случай дождя, тушечницы и кисти? К этому добавились еще и прощальные дары, от которых нельзя было отказаться… Конечно же, все эти вещи доставят мне немало мучений в пути, но пришлось смириться.

Поклонились святилищу Ясима в местечке Муро — Пещера. Вот что рассказал мой спутник, Сора 137 137 Сора (Иванами Сеэмон, называл себя также Каваи Согоро, 1649–1710) — поэт, друг и ученик Басё. В молодости служил дому Мацудайра, потом бросил службу и приехал в Эдо, где стал изучать поэзию вака, одновременно сблизился с Басё, тем более, что жил неподалеку от Банановой хижины в Фукагава. : «Здешнее божество именуется Девой Цветения Цветов на деревьях — Ко-но-ханано-сакуя-бимэ, и едино оно с божеством горы Фудзи. Когда Дева Цветов, выполняя данный ею обет, 138 138 …выполняя данный ею обет… — в своде японских мифов «Кодзики» есть легенда о том, как Ко-но-хана-но-сакуя-бимэ, став супругой бога Ниниги, после первой же ночи понесла, за что навлекла на себя подозрения божественного супруга. Тогда она дала обет, что если родится дитя небесных богов, то роды пройдут благополучно, в противном же случае этого не произойдет, после чего скрылась в покоях без дверей, глиной их изнутри замазала, а когда пришло время родить, подожгла покои и в огне родила трех богов — Ходэри-но микото, Хосусэри-но микото и Хоори-но микото. была заточена в пещеру, выхода не имеющую, и предана огню, из чрева ее появился бог Хоходэми-но микото, после чего место это и стали называть Муро — Пещера. По этой же причине появилось множество песен, воспевающих дым над святилищем Ясима в Муро. Рассказывают также, что в здешних местах запрещено есть рыбу под названием коносиро 139 139 …запрещено есть рыбу под названием коносиро — Коносиро — небольшая морская рыба. Когда ее жарят, возникает запах горелого человеческого мяса, что вызывает ассоциацию с историей о Ко-но-хана-но-сакуя-бимэ, поэтому в этом районе есть эту рыбу запрещено. ».