Дмитрий Быков - Новые и новейшие письма счастья (сборник)

Всю минувшую неделю Госдума обсуждала скандальный закон о митингах, шествиях и демонстрациях, но так окончательно и не пришла к выводу, можно или нельзя собираться больше двух.

Звонят мои друзья: послушай, Дима! Кончай работать, милый, скоро шесть. Живешь ты как-то скучно, нелюдимо, хотим к тебе зайти попить, поесть… Решайся, старый. Есть такая маза: купить сарделек, выпить eau de vie, поговорить о бурных днях Кавказа, о Шиллере, о славе, о любви… Мы так давно не виделись, ей-богу! Зимой приятен дружеский уют. А то ведь вымрем понемногу, и после смерти не нальют…

– Нет! – я кричу. – До будущего раза! У этих сборищ нехороший дух, и говорить о бурных днях Кавказа я не желаю там, где больше двух. Я вас люблю – Володек, Сашек, Митек, и девушек, что сам тащил в кровать, – но если больше двух, то это митинг! Ведь это же заявку подавать! Иль не читали вы проект закона, что коммунисты, Жирик и Едра решили возложить вчера на лоно парламента? Их тактика мудра: они решили запретить собранья, чтоб митинг в стачку не перетекал, чтобы народа ненависть баранья не расшатала нашу вертикаль! Вы слышите звучание металла? Сограждане, умерьте вашу прыть. Муниципальной власти можно стало любое ваше сборище прикрыть. Пожалуйста, мечи вложите в ножны и кой-куда засуньте языки. А если вы неблаго, блин, надежны, и не хотите брать под козырьки, и если вам не нравится держава, и вы об этом говорите вслух – у вас уже совсем отнимут право устраивать собранье больше двух! К тому же у меня давно оскома от ваших возмутительных манер. Поэтому сидите лучше дома и «Сталин. Live» смотрите, например.

Они в ответ: да это же не митинг! Не хочешь водки – ладно, кушай квас… Чего ты так трясешься, паралитик, ведь мы патриотичный средний класс!

– Нет, – говорю. – Пардон, полно работы. Я, знаете, в трудах, как на войне… А если вы вдобавок патриоты, сегодня вы рискуете вдвойне. Пришла пора сведенья старых счетов. Мне кажется – поскольку я умен, – что наверху боятся патриотов сильнее, чем оранжевых знамен… А впрочем, патриот, космополит ли – укройся дома, «Сталин. Live» включи, мобильник отключи и слюни вытри. Сиди себе, как зайка, и молчи.

Из «Огонька» звонят: любезный Дима! Вы наш сотрудник, как там ни крути. Напоминаем: вам необходимо прийти на редколлегию к пяти. Коллеги ждут. Обсудим номер, что ли, – редакция соскучилась без вас. А то вы что-то взяли много воли и ходите на службу через раз!

– Нет! – говорю, – имеется бумага. Положено, чтоб наш синклит умолк. Ее не зря подписывал Семаго и Селезнев (а это старый волк!). Конечно, все цивильно, «здрасьте-здрасьте», солидность мэтров, сдержанность юнцов, но говорить-то будете о власти! О чем еще шуметь, в конце концов! Корреспондентик, резвый неумытик, расскажет о мигрантах, о ментах, об армии… Ребята, это митинг! Нам всем грозит закрытье, если так. Простите, дорогие папарацци, вы что-то распустились без ремня. Прошу вас больше двух не собираться. А если собираться – без меня.

И наконец, уже в преддверье ночи, внезапная, незваная, как спам, перед мои измученные очи предстала та, с кем я порою спал. Влюбленные глаза сияют кротко, румяный рот подобен калачу…

– Нет! – я кричу. – Не надо! Это сходка! Иди домой, я больше не хочу! Иди домой, смотри картину «Сталин», не трать на страсти нервных волокон… Вдвоем опасно. У меня не встанет. Госдума приняла такой закон.

Она, укутав шею горностаем, ушла одна в мерцающую тьму. Сижу себе, смотрю картину «Сталин»…

Под Иркутском открыто новое газовое месторождение на триллион кубометров. Его назвали «Ангаро-Ленским».

Не поверите – вновь обнаружился газ! Под Иркутском. Конца ему нет. Это значит, стабильности хватит у нас на пятнадцать как минимум лет. Это значит, продлится предписанный круг, поневоле Европа – наш преданный друг, и Америка – верный вассал; это значит, Стабфонд дорастет до трехсот, и Россия энергию миру несет, как еще Циолковский писал.

Это значит, немыслим раздрай и мятеж. На «Мосфильме» – второй Голливуд. Это значит, в «Газпроме» останутся те ж, и без разницы, как их зовут. Это значит, элитные взмоют дома. Это значит, Отчизне не надо ума. А скандалов и внешних угроз тут и вовсе не будет – смутьянов запрем, а гарантом и совестью станет «Газпром» (только «газ» поменяют на «гос»).

Это значит, мы сможем железной рукой перекрыть вентиля – и ку-ку! Это значит, мы ссориться будем с Лукой, но теперь нам плевать на Луку. Да и Евросоюз, присмиревши на раз, не посмеет учить демократии нас. Пусть присмотрится лучше к себе. Сочинял же Уэллс про «Россию во мгле», но когда б он представил ее на игле, а точнее сказать, на трубе!