Янка Купала: Бондаровна

Ночка темная глядела
И темнее стала,
Одна звездочка мерцала,
Да и та пропала.

Кто спасти голубку сможет,
Смерть уйти заставит,
Коль голубку схватит коршун
И к земле придавит?

Вырвет сердце у несчастной,
Насладится стоном,
И останутся лишь кости
На земельке сонной.

И останется лишь память
В стае сизокрылой
О лихой беде кровавой,
О голубке милой.

Притащили Бондаровну
К пану во светлицу,
Как преступницу какую
Или чаровницу.

Наряд девичий изорван,
В беспорядке косы,
И в глазах искрятся слезы,
Словно летом росы.

Слезы то ли от обиды,
То ль от страшной злости,
Что ее к лихому пану
Притащили в гости.

И стоит она пред паном,
Словно та калинка,
Что в лугу за речкой ветер
Гнет, как сиротинку.

Думы в голове теснятся
И не затихают,
И она в глаза пустые
Смотрит, не мигая.

Посадил пан Бондаровну
В красный угол хаты,
Как в чести невесту, в славе
На свадьбе богатой.

Ставит пан на стол дубовый
Вино дорогое,
Стол от яств обильных гнется,
Льется мед рекою.

Музыкантов пан вельможный
В хату призывает,
По всему видать, пирушка
Предстоит большая.

Не прельщает Бондаровну
Панская потеха.
Панской милости не верит
И не верит смеху.

Она свесила головку,
Руки заломила,
Пан из горницы выходит —
Здесь ему не мило.

Тотчас он ружье приносит,
Пулей заряжает
И последний Бондаровне
Выбор дать решает:

«Ну, что хочешь себе выбрать,
Пышная паненка:
То ль беседовать со мною
Вот у этой стенки,

Коротать со мною ночки,
Пить, гулять в светлице,—
То ль навеки кости парить
Во сырой землице?»

Закипело местью сердце,
И глаза зажглися,
Нахмурились черны брови
И совсем сошлися.

Не такую, пан вельможный,
Видишь пред собою,
Что захочет честь и славу
Продавать с тобою.

Свое золото, палаты
Оставь, пан, себе ты,
Сам вино пей дорогое,
В бархат разодетый.

Пей, гуляй с родней своею,
Пока ваша сила,—
Чем с тобою обручаться,
Лучше лечь в могилу.

Честь девичья неподкупна,
Совесть непродажна,
Не боится Бондаровна
Лютой смерти даже.

Перед паном тем каневским
Девчина стояла
И в глаза глядела смело,
Смело отвечала:

«Ты силен своим богатством,
Знатностью своею,
За мной правда и народ мой,
Я тебя сильнее!

Чем с тобою дни и ночи
Коротать в светлице,
Лучше вечно кости парить
Во сырой землице!»

Тут как выстрелил пан лютый
В смелую девчинку,
И упала Бондаровна
Скошенной травинкой.

Захлебнулась кровью алой,
Сердце обомлело,
Не травинкой повалилась,
А березкой белой.

Золотые ее косы
Расплелися ровно,
Легли прядями льняными
Возле Бондаровны.

Лишь глаза одной обидой
Наполнены были,
Как бы всех спросить хотели:
«За что погубили!»

Видно, в сердце та обида
К лиходею входит —
Пан Потоцкий туча тучей,
Места не находит.

Проклинает сам себя он
И такую ночку.
Зовет мать, отца убитой,
Чтобы взяли дочку.

Пришел старый Боидаренко,
А с ним Бондариха,
И над дочкой причитали,
Причитали тихо.

Ой, они ломали руки
Над своей родною:
«Полегла ты, наша дочка,
За всех головою!»

Взяли мать с отцом скорее
Доченьку родную,
Несли тихо, осторожно,
О судьбе горюя.

Как шли с нею — кровь из раны
Каплями упала
И по всей тропе-дорожке,
Как роса, сверкала.

Внесли в хату Бондаровну,
И в светлице новой,
Как цветок, легла девчина
На скамье дубовой.

Наряжали, как невесту,
Ее, молодую,
Ленты алые вплетали
В косу золотую.

Позлащенные на пальцы
Кольца надевали,
В туфельки из белой замши
Ножки обували.

Из зеленой руты-мяты
Ей веночек свили,
Как короной королевне
Голову накрыли.

Из тесовых досок белых
Сбили домовину,
В нее, плача, положили
Бедную девчину.