Анатолий Апостолов - За Храмовой стеной. Книга Памяти (сборник)

В конечном счете, Шолохов и Солженицын, оба стали жертвами этой циничной блудницы в белых одеждах. Атеист и коммунист, «верный ленинец» Шолохов стал страдать хроническим творческим бессилием и бытовым алкоголизмом, а полный трезвенник, король диссидентов и «Нави» – Мессия, «святой подвижник и совесть человечества» Солженицын превратился в божевольного затворника с веригами бесплодного умствования, отринутого носителями российской буржуазно-приблатненной культуры повседневности. Это оказалось той платой, которую берет с одаренного человека блудная Высшая политика за славу, величие, власть и богатство…

В советской и постсоветской России Солженицын не воспринимался как выразитель дум и чаяний народа. На Западе, за его жесткую критику тамошней демократии, Солженицына до сих пор считают «опасным фанатиком и полупомешанным примитивом».

Двойственность характера Александра Исаевича, его двоемыслие, иногда плохо скрываемая гордыня и показное смирение, стремление оправдать то, что оправданию не подлежит, отразились в его творчестве и научных исторических трудах, которые с одинаковым успехом для себя может цитировать любой исследователь, независимо от своих взглядов и убеждений.

Русофил и русофоб, сионист и антисемит, ортодоксальный коммунист и антисоветчик, монархист и анархист, масон и православный христианин найдет в сочинениях Солженицына «нужную» на данный момент доказательную базу и «авторитетное» обоснование своих утверждений.

Но несмотря ни на что, для меня до сих пор авторитетом является именно «ранний Солженицын», писатель-борец, который первым бросил вызов неодолимой силе Зла, автор повести «Один день Ивана Денисовича» и документально-публицистического романа «Архипелаг ГУЛАГ».

Да, мне всегда не нравился тяжеловесный, порой натужный, надуманный язык его произведений, его любовь к неологизмам. Но я всегда преклонялся и преклоняюсь перед его гражданским и писательским подвигом, в результате которого мы узнали всю правду о главных засекреченных трагедиях советской истории.

На фоне суровой ауры Солженицына от облика Зиновьева веяло светлой приветливостью, доброжелательностью и готовностью всегда дать добрый совет. Александр Александрович явно обладал светлой харизмой доброго наставника и мудрого Учителя. Сказывались здоровая наследственность крепкого духом и телом деревенского парня, многолетняя научная работа, профессорско-преподавательская деятельность и, конечно же, открытость и необычная коммуникабельность.

Зиновьев никогда не скупился на объективную похвалу, с готовностью поддерживал любой ст оящий, перспективный, по его мнению, проект или идею. Он не был завистлив. Зиновьев категорически не переносил как завистников, так и льстецов. Он отдавал должное творчеству Солженицына, но ему не нравились в «Правдеце» ревнивое отношение к успехам своих собратьев по перу и тот холодный, расчетливый подход к людям, которые, иногда рискуя своей жизнью, доверялись ему…

Они ушли, и на душе стало сиротливо и холодно, еще пустынней, чем прежде. Нами овладела тоска особая, многовековая, античная тоска, которая по закону биологического конвейера и равновесия природы наступает накануне крушения цивилизации. Серая жизнь как сон серых мышей, и жизнь как кровавый пир юрких, алчных хорьков в неохраняемом курятнике…

Что там впереди, за «ветхой занавеской тьмы»? Может, то же самое, что и здесь, за Храмовой стеной, в тени олив и на городской площади, где торгуют чесноком и телом?

Но может скоро кто-то из нас встретит их в Храме, или здесь, у олив за Храмовой стеной. И тогда будет сообща подведена итоговая жирная черта под жизнью каждого из нас, и тогда наступит суд, Страшный Суд над самим собой. И тогда воздастся нам Возмездие, свершится всеобщее Покаяние в слабой надежде на прощение когда-нибудь в мгновенной Вечности…

Вот как ответил в ноябре 2001 года А.А. Зиновьев на мои вопросы, касающиеся духовно-нравственного состояния русского народа и его будущего как этноса.

«Деградация русского народа происходит по вполне реальным причинам социального характера.

Главная из этих причин – антикоммунистический переворот в горбачевско-ельцинские годы, насильственная западнизация и реанимация явлений дореволюционной России, включая православие.

Единение русского народа по этническому признаку не имеет в современных условиях серьезных шансов на успех.