Софрон Бурков - ГРАНИЦА

Как разделились мы на белых и на красных,

Но не стихает неумолчный спор

О том, кто был неправ на перепутьях разных.

Критерий прост – побитый виноват,

И только победитель знает правды слово.

Но победитель мщением всегда объят,

Пытаясь доказать, что он всего основа.

Разбиты белые – и правда их

Объявлена тотчас заведомо неправой,

И множатся гоненья остальных,

Кто не готов питаться выдумкой-отравой.

Погибнут красные под гул толпы,

Под заготовленный шумок и крики белых –

И станут признанные их столпы

Лишь видимостью умозаключений зрелых.

И радуются белые сполна,

Что эти, власть укравшие когда-то воры,

Уж горя нахлебаются до дна,

И будут уничтожены времён их шоры.

А сами белые: их правда в чём?

Они когда-то тоже власть украли у России,

И, объявив себя её врачом,

Лечить её – у злобы сил просили.

Презрев присягу, в судьи взяв себя,

Они на власть законную в сердцах восстали,

И, подлую свободу возлюбя,

Лишь за себя и с красными-то воевали.

С тех пор не видно правых среди нас.

Мы все, кто больше, а кто меньше, виноваты.

И не пришёл ещё прозренья час,

Что мы заложниками силой злобы взяты.

И куролесят нами вразнобой,

То так, то эдак разделяя наши души,

Не прекращая истеричный вой,

Что между нами пониманья мир не нужен.

И так живём в России – как враги.

И каждый стал рабом себя изнеможённым.

И впереди не видится ни зги.

И впору вспомнить: «Горе побеждённым!»

В КОТОРЫЙ РАЗ РОССИЮ ДУШИТ СМУТА…

В который раз Россию душит смута

Руками сыновей и дочерей,

Которые с ума сошли как будто,

В заклятых превратившись палачей.

Они с издёвкой повторяют сплетни,

Желая верить Родины врагам.

Они, по сути, упыри и ведьмы,

Злодействующие под шум и гам.

Они, безбожным отравившись бредом,

Отвергли радость любящей души.

И разум совестливый ими предан

В угоду бессердечия глуши.

Они поганят всё, что есть святого

В душевности, в неяркой красоте.

Они готовы заплевать любого,

В своей остолбенев неправоте.

И невдомёк им, предавшим Отчизну:

Чужого кроя борзый их азарт.

Они, по повелителя капризу,

Долдонят всё, что им наговорят.

Всё их нутро изъедено желаньем

Все лучшие себе занять места,

Они закомплексованы мечтаньем,

Что в небе лишь для них горит звезда.

Их нрав использует хозяин забугорный,

Суёт подачки, про себя смеясь:

Кто пред своими невозможно гордый,

Тот на изломе неизбежно мразь.

ДУРАК ИЛИ ПОДЛЕЦ?

Всё как всегда – опять нас всех заводят

На недостатки чьи-то, не свои.

Всё те же лица так же кукловодят,

Советуя: «Дави на власть, дави!»

Нас вновь используют враги Отчизны,

Порядок свой навязывая нам.

И мы, для них – простые организмы,

Готовы здесь на всё, что скажут там.

А власть такая – мы какой достойны,

Не лучше, но ничуть не хуже нас:

Всегда и все мы чем-то недовольны,

И каждый на протест весьма горазд.

Давайте на себя сначала взглянем,

И, прежде чем корить кого-нибудь,

Безукоризненными сами станем,

Свою дурную выправляя суть.

Слабо свои увидеть недостатки

И начинать их как-то исправлять?

Орать, конечно, проще: «Власти гадки!»

И чёрной злобой души наполнять.

Все революции – родные сёстры,

Деянья подлецов и дураков,

И ты, поверив в революций грёзы,

Таким и будешь, был досель каков.

ДВАДЦАТЬ ЛЕТ СПУСТЯ

Мы двадцать лет назад себя ломали

Под крики: «В одиночку легче путь!»,

Но те событья в праздники не взяли,

Познав злодейскую излома суть.

Мы предали великое единство,

Единство нашей жизни на земле –

Мы совершили Родины убийство,

И сами умерли в кромешной мгле.

Нам страшно захотелось всё и сразу,

И расхотелось истине внимать,

Мы ложь восприняли не как заразу –

Как инструмент всё «правильно» понять.

Мы разодрали наш союз на части,

И самый хваткий больше всех урвал,

Но нас преследуют с тех пор несчастья –

Кто на беде нажился, тот пропал.

Нам спасу нет от жадности всесильной,

Нас принуждающей и лгать и красть,

Мы тешимся улыбкою умильной,

С которой верховодит нами мразь.

Мы научились деньгам поклоняться,

Боготворя изысканный комфорт,

Готовые за что угодно взяться,

Заранее раскрыв пошире рот.

Мы разбежались по углам неправды,

И в лабиринтах непроглядной тьмы

Мы никогда самим себе не рады,