Борис Заходер: Заходерзости

(Одно — в шутку, другое — всерьез, только в обратном порядке)

В 1996 году под названием «ПОЧТИ ПОСМЕРТНОЕ» вышла в свет «визитная карточка» моих неизданных книг, — моя первая книжка стихов, предназначенная для взрослых. Это была маленькая брошюра, напечатанная тиражом в 1000 экз. Предполагаю, что прочли её очень немногие. А так как то, что я написал в предисловии к ней, относится и к нынешнему изданию, повторяю слово в слово:

«ПОЧТИ ПОСМЕРТНОЕ»… «Странное название, не спорю. Но когда человек выпускает (точнее, надеется выпустить) в свет свою первую книгу стихов на 78-м (прописью: семьдесят восьмом) году жизни, то, если учесть среднюю продолжительность жизни мужчин в нашей прекрасной стране, — название это не покажется таким уж странным. Автор имеет на него право. Читатель же, разумеется, имеет право заинтересоваться, — как и почему книга не вышла раньше. Спешу ответить. Совсем кратко: что-то мешало. Всегда.

Мешали: 1) внешние обстоятельства, 2) внутренние причины, 3) то и другое в сочетании.

Первый пункт, думается, ясен. Тот, кто познакомится с книгой, особенно с разделом, который называется Книга Мелких Заходерзостей, легко догадается, что выходу многих стихов в свет должна была сильно мешать Окружающая Среда. Она это и делала. И весьма успешно. Мои попытки опубликовать книгу пресекались иногда даже с некоторым остервенением. А редкие публикации в периодике имели порой совершенно неожиданные последствия… Когда-нибудь (я оптимист) надеюсь об этом рассказать. А из внутренних причин, помимо естественной реакции на сопротивление упомянутой Среды (улитка в таких случаях втягивает рожки), отмечу свое стремление, как сказал поэт, совершенствовать плоды любимых дум, или, как выражался один мой друг, бесконечно мусолить… У меня оно достигает, увы, размеров патологических. Совет Горация: „Nonumque prematur in annum“ — вызывает лишь грустную улыбку. Какие там девять лет!..

Мои стихи как будто связаны со мной пуповиной — и обрезать её я не решаюсь долго, порой непростительно долго. Тем более что меня никто и не торопит…

Была и еще одна причина. Наш замечательный поэт Козьма Петрович Прутков, как известно, убедился в том, что он поэт, и поэт даровитый, читая других: „коли они поэты, то и я тоже“. К сожалению, у меня подобный ход мыслей дал прямо противоположный результат: читая „других“, т. е. поэтов-современников, я все более и более сомневался в том, что я поэт…

Совокупное действие этих причин и привело к тому, что я долгие (даже стыдно сказать, какие долгие) годы вынужден был утешаться всевозможными полезными изречениями — от мудрости Екклесиаста: „составлять много книг — конца не будет, и много читать — утомительно для тела“ (Еккл.,12,12) до гордого „Не дело поэта издаваться“ (Эм. Дикинсон). А порой — наблюдать, как мои стихи, мысли, формы, находки возвращаются ко мне под чужим именем — иногда даже под именем фольклора. Все это, разумеется, утешало. Но не очень.

По настоящему утешало разве то, что рассказано великим Твеном в „Визите капитана Стормфилда на небеса“.