В. Нечаев: Во имя мира

В деревянной
уже тесноватой кроватке
Спит, обняв свою куклу,
Моя белокурая дочь.
Из-за шторки
любуется ею украдкой
Наша летняя
мирная звездная ночь.
Огоньки за горой
так приветливо, мягко мерцают,
В самый раз бы
о нежности
светлую песню слагать…
Но, быть может, сейчас
над убитым ребенком рыдает
Неутешная в горе
корейская мать!
Как писать о луне и о звездах!
В огне вы,
Одногодки дочурки,
ваш плач не утих?..
Словно пуля свинцом,
наливается болью и гневом.
Тяжелеет от гнева
покоя не знающий стих.
Я хочу, чтоб любого снаряда быстрее
Долетел до убийц он
и властно потребовал: — Вон!
Вон из жаждущей мира,
горящей Кореи,
Палачи,
запятнавшие знамя ООН!
Нас мильоны.
И знайте в своих штаб-квартирах:
Мира фронт нерушим,
несгибаем и свят.
Я у вас не прошу, нет —
я требую мира,
Как отец,
как запаса солдат!

Поезжай на Украину
Иль в другой конец страны —
Всевозможные машины
Стройкам Сталинским нужны.
— Слушай, доблестный Урал! —
Говорит Туркменканал. —
Брат, заказы принимай,
Экскаваторы давай!
И Урал ему в ответ:
— У меня задержек нет.
В срок получишь лучшие,
Прочные, могучие.
Снова голос отдаленный,
Это голос Волго-Дона:
— Нелегки пласты земли:
Брат, бульдозеры пришли.
Позвонили утром рано.
Просят кранов-великанов.
А в другом конце страны
Срочно скреперы нужны.
Днем и ночью через горы
Шлют заказы срочные
Просят разные моторы,
Инструменты точные.
И в ответ Урала бас:
— Будет выполнен заказ. —
Паровоз с Урала мчится,
А за ним вагоны в ряд,
Неразрывной вереницей,
В свой далекий путь летят.
Паровоз под солнцем светел
Вылетает на простор.
На разгоне встречный ветер
С ним вступает в разговор
— Тяжело тебе везти?
— Не легко.
— Далеко тебе везти?
— Далеко.
— Важный груз,
А для чего
И куда везешь его?
Надоело паровозу.
Загудел: — Посторонись!
Если хочешь знать,
с вопросом
К машинисту обратись.
Машинист — веселый парень,
Машинист глядит вперед.
Улыбнувшись кочегару,
Прибавляя ход, поет:
«Друг, энергию утроим
Общей волей и трудом —
Мир упрочим и построим
Коммунизма светлый дом».

Рабочий у станка стоит,
В руках его все спорится,
Челнок, как пулемет, стучит.
Стучит, бежит, торопится…

Он видит в беге челнока,
В мотках железной сетки
Удар по замыслам врага,
Уверенный и меткий.

«Мне нужно нормы перекрыть», —
Так думал паренек.
— Войне не быть, не быть, не быть! —
Выстукивал челнок.

Такая жизнь,
что в самый раз
Тянуться вверх, цвести.
Такие девушки у нас,
Что глаз не отвести.

Такие юноши идут
На смену старикам,
Что самый грандиозный труд
Послушен их рукам.

Они росли в родном дому
Для трудовых побед:
По силе, ловкости, уму
Нигде им равных нет.

Для мира, а не для войны
Сынов вскормила мать…
Но если сыновья сильны,
То мир от ужасов войны
Сумеют отстоять!

Хлебосольный город в Зауралье,
Не гадал, что будешь знаменит
Ты морской заманчивою далью,
Берегом, закованным в гранит.

…Вдоль Тобола тонкие березки,
По озерам свежая заря.
Только на мальчишеских матросках
Видел ты морские якоря.

Мальчики взрослели и мужали
И спешили сделаться скорей
Мастерами дивных урожаев,
Зодчими и суши и морей.

Все богатства: степи, лес, озера —
Им страна доверила учесть.
…Хороши курганские просторы!
Разгуляться морю место есть

В это море реки из Сибири
Принесут высокую волну
И подружат с океанской ширью
Нашу многоводную страну.

Потому и станешь ты известен
Для далеких и для ближних стран,
И матросы станут славить в песнях
Гавань хлебосольную — Курган.

Это будет.
Это будет скоро.
Трудимся на мир — не на войну…
…Водолазы будущего моря
Без скафандров бегают по дну.