Геннадий Шпаликов - Стихи. Песни. Сценарии. Роман. Рассказы. Наброски. Дневники.

И за границей весело
В газетах говорят,
Что в ужасе повесился
Кремлевский комендант.

И аферист закованный
Был сослан на Тайшет.
И повторили колокол
Из пресс-папье-маше.

Не побоялись бога мы
И скрыли свой позор.
Вокруг ходил растроганный
Рабиндранат Тагор.

Ходил вокруг да около.
Зубами проверял,
Но ничего про колокол
Плохого не сказал.

У лошади была грудная жаба [4] Написано совместно с Александром Галичем. ,
Но лошади — послушное зверье,
И лошадь на парады выезжала
И маршалу молчала про нее.

А маршала сразила скарлатина,
Она его сразила наповал,
Но маршал был выносливый мужчина
И лошади об этом не сказал.

Мертвец играл на дудочке,
По городу гулял,
И незнакомой дурочке
Он руку предлагал.

А дурочка, как Золушка,
Ему в глаза глядит, —
Он говорит о золоте,
О славе говорит.

Мертвец, певец и умница,
Его слова просты —
Пусты ночные улицы,
И площади пусты.

«Мне больно, мне невесело,
Мне холодно зимой,
Возьми меня невестою,
Возьми меня с собой».

Любите вы Листа, Моцарта, Сальери,
Лавки букинистов, летний кафетерий,

Споры о Шекспире и о Кальдероне
В городской квартире в Киевском районе.

Ах, Париж весенний! Как к тебе добраться?
Рано утром в Сене можно искупаться.

Вы себя погубите западной душою,
Заграницу любите — ох, нехорошо.

Мастера палитры, вы не виноваты,
Ох, космополиты — милые ребята.

Любите вы Брамса,
нравится вам Врубель,

Так подайте рубль,
дорогие братцы.

Я шагаю по Москве,
Как шагают по доске,
Что такое — сквер направо
И налево тоже сквер.

Здесь когда-то Пушкин жил,
Пушкин с Вяземским дружил,
Горевал, лежал в постели,
Говорил, что он простыл.

Кто-то, я не знаю кто,
А скорей всего, никто,
У подъезда на скамейке
Человек сидит в пальто.

Человек он пожилой,
На Арбате дом жилой.

В доме летняя еда,
А на улице среда
Переходит в понедельник
Без особого труда.

Голова моя пуста,
Как пустынные места.
Я куда-то улетаю,
Словно дерево с листа.

Что за жизнь с пиротехником,
Фейерверк, а не жизнь,
Это — адская техника,
Подрывной реализм.

Он веселый и видный,
Он красиво живет,
Только он, очевидно,
Очень скоро помрет.

На народном гулянье,
Озарив небосклон.
Пиротехникой ранен,
Окочурится он.

Я продам нашу дачу,
Распродам гардероб,
Эти деньги потрачу
На березовый гроб.

И по рыночной площади
Мимо надписи «стоп»
Две пожарные лошади
Повезут его гроб.

Скажут девочкам в ГУМе
Пионер и бандит:
Пиротехник не умер,
Пиротехник убит.

Есть у раздражения
Самовыражение.
Дверью — хлоп,
И пулю — в лоб.
Ах, как всем досадил!
И лежит в гробу — костюм,
Новые ботинки,
Галстук на резинке.
Две вдовы
(Две жены)
К случаю наряжены.
Он лежит — уже ничей
В ожидании речей.
Караул! Караул!
Вот почетный караул.
Хорошо ему в почете,
Жалко, ноги протянул.
Говорю ему — привет,
Ты — туда, а я — в буфет.

О чем во тьме кричит сова?
Какие у нее слова?
Спроси об этом у совы
На «ты» или на «вы».

На «вы» спросить — переспросить
На «ты» — невежливо спросить.
Поскольку женщина сова
Ну нее свои права.

Иду дорогой через лес,
Держу ружье наперевес.
Охотник я. Но где же дичь?
Где куропатка или сыч?

Хотя — съедобны ли сычи,
Про то не знают москвичи.

Но я — неважный гастроном,
Давай зальем сыча вином!
Мы славно выпьем под сыча
Зубровки и спотыкача!

Прекрасен ты, осенний лес, —
Какая к черту мне охота!
Пересеку наперерез
Твои осенние болота.