Геннадий Шпаликов - Стихи. Песни. Сценарии. Роман. Рассказы. Наброски. Дневники.

Кажется, вырос годами и телом,
Здоровый парень с взлохмаченной головой,
Но сегодня вдруг захотелось
Домой.
Сердце кричит упрямо,
Пусть слова у него другие,
Раньше просто —
Хочу к маме! —
А теперь —
Долой Киев! —
Долой ваши порядки,
Приказики
и приказы.
Сверху гладко,
Внутри —
зараза.
Внутри то, что калечим,
Год от года становится плоше,
Злоба легла на плечи
Тяжелой ношей.
Злоба тугим захлестом
Сдавила душу грубо,
Освободиться просто —
В зубы!
Легче всего
хрястнуть ломом,
Здоровье и молодость —
победители…
Ну а дальше?
Ты дома:
Ро-ди-те-ли…
Грустные лица,
Плач тягучий…
Этому не случиться
Ни в коем случае
Снова и снова в поле зрения
Стены
напротив
скучно-белые,
Как все до омерзения
Надоело.
Болью мозг защемило,
Словно один продираешься чащей,
Каждый день — бритый затылок
Впереди стоящего.
Дрянь распорядка,
придирки по мелочам,
Противно, гадко,
Срам!
Серых дней лента.
Начало длинного месяца,
Товарищ планета
Медленно вертится.
Никак не влияет тоска,
сожаления,
На это
небесное
ускорение…
В общем, можно
сказать
короче,
Без злости
и слов
скороспелых —
Родное училище
очень
Надоело.

Не смотри на будущее хмуро,
Горестно кивая головой..!
Я сегодня стал литературой
Самой средней, очень рядовой.

Пусть моя строка другой заслонится,
Но благодарю судьбу свою
Я за право творческой бессонницы
И за счастье рядовых в строю.

Какое блаженство, устав с дороги,
За день набродившись весенним лесом,
Вытянуть кверху тяжелые ноги
Под полотняным дрожащим навесом.

Едва от смолистого дыма не плача,
Чай вскипятить в котелке пузатом,
Чтоб он получился горячий-горячий
И очень понравился нашим ребятам.

Закутаться после, кто чем попало,
Наружу повыставив сонные лица,
Воздухом леса, пьянящим и талым,
Мартовской ночью досыта напиться.

А утром — дым снова глаза повыел,
Смеясь, умывались мы розовым снегом,
Такие отчаянно молодые,
Как воины древности перед набегом.

Немного в памяти твердо осталось,
Но это — не скроет годов завеса,
Что мы совершенно не верим в старость.
Шатаясь весенним звенящим лесом.

На меня надвигается
По реке битый лед.
На реке навигация,
На реке пароход.

Пароход белый-беленький,
Дым над красной трубой.
Мы по палубе бегали —
Целовались с тобой.

Пахнет палуба клевером,
Хорошо, как в лесу.
И бумажка приклеена
У тебя на носу.

Ах ты, палуба, палуба.
Ты меня раскачай,
Ты печаль мою, палуба,
Расколи о причал.

В желтых липах спрятан вечер,
Сумерки спокойно сини.
Город тих и обесцвечен,
Город стынет.

Тротуары, тротуары
Шелестят сухой листвою,
Город старый, очень старый
Под Москвою.

Деревянный, краснокрыший,
С бесконечностью заборов,
Колокольным звоном слышен
Всех соборов.

Полутени потемнели,
Тени смазались краями,
Переулки загорели
Фонарями.

Здесь, остриженный, безусый,
В тарантасе плакал глухо
Очень милый, очень грустный
Пьер Безухов.

У деревни лают собаки,
Ночь повисла над водоемом,
И костер на воде — как факел
С желто-огненным окоемом.

Здесь задумчивый лес толпится,
Здесь смолою пропитан воздух,
А захочешь воды напиться —
В котелке заплескают звезды.

Загорелым, обветренным и босым
Выскочил он под дождь.
От современности —
только трусы,
А так — африканский вождь.
Пренебрежительно глянул на нас,
Вытер ладонью нос
И пустился по лужам в дичайший пляс
С удовольствием и всерьез.