Коллектив авторов - Живая вода времени (сборник)

И греет сердце теплый всплеск воспоминаний.

– А Крестовый Валет опять всю ночь прижимался к Червовой Даме, – в никуда доложила шестерка.

Червовый Король немедленно проснулся.

– Эти Крести хватают все, что плохо лежит, – проворчал он. – Как утро, начинаются доклады о ночных развратах. У меня не Дама, а какая-то потаскуха.

– Как утро, так какие-то идиотские нотации. Нельзя уже с мальчиком пообщаться, – откликнулась Дама Червей и улыбнулась себе в зеркало. – И потом, шестерок слушать – себя не уважать. Какая скука в этой колоде!

– Я скажу нашему Тузу, – начал распаляться Червовый Король. – Я наведу порядок! Крестей надо наказывать! Сколько можно все это терпеть?!

Король Пик протяжно зевнул, хмыкнул и презрительно скривился.

– Да замолчите вы все! Еще проснуться не успеют – сразу лаются! – прикрикнул Крестовый Туз. – Дам надо держать в узде. А не можешь ее приструнить – так сиди и не гунди!

– Это он своего Валета защищает, – заверещали Черви. Они жалели своего Короля-тюху, который был старый, потертый, весь помятый, и часто впадал в истерику.

– Ой, да ваша Дама сама пристает к нашему мальчику, – Крести заволновались и постарались поддеть Червей пообиднее.

Крестовый Валет был общим любимцем. Казанова всей колоды, он обладал редким талантом красиво говорить комплименты. А уж когда беседовал с Дамами, каждой Даме казалось, что Валет говорит только для нее одной и улыбается исключительно ей.

Червовый Король совсем расстроился и запричитал, размахивая скипетром:

– Когда же она уймется, ненасытная дрянь…

– Дурак, – спокойно сказала Дама Червей. – Был бы ты настоящим мужчиной, я бы по сторонам вообще не смотрела, – и быстро состроила глазки Крестовому Валету.

Так карты лежали в колоде, тихо переругиваясь. Эта утренняя перебранка была уже устоявшейся традицией.

Колода давно состарилась. Карты, потертые, многие с оторванными уголками, всю жизнь провели вместе и изучили друг друга до мельчайших деталей рисунка на гербах, и им ничего не оставалось, кроме как из случайного слова раздуть скандал или поймать чей-то взгляд и потом долго его истолковывать на все лады. Короче, старая колода карт жила уже давно неинтересно и скандально.

Гадалка, коей принадлежала колода, часто забывала мыть руки, и пятна грязи и жира украшали лица и значки, нарисованные на когда-то белом атласном фоне.

С утра к гадалке пришла спрятанная в соболью шубу заплаканная дамочка, которой очень хотелось узнать о дальнейшей судьбе своего неудачного романа.

– О, какая несчастная женщина! – воскликнула Бубновая Дама, отличавшаяся гипертрофированной сентиментальностью. – Надо ей помочь!

– Заколебали меня эти меха, – проворчал Пиковый Туз. – Волосья с их дохлых кошек так и сыплются, так и сыплются, я от них чихаю. Помочь?! Дудки! Я ей удар подсуну. Может, перестанет размахивать здесь своими шкурами.

Гадалка раскинула карты.

Червовая Дама и Крестовый Валет постоянно держались вместе, шестерки упорно следили за ними, а Пиковый Туз острием вонзился клиентке в самое сердце.

– Дорогая, рядом с вами постоянно какой-то молодой брюнет, – рассказывала гадалка. – Но он хочет куда-то уехать – ему выпадают дороги, дороги, дороги, видите: все шестерки здесь. И через это вы получите удар, смотрите – Туз Пик лег так опасно.

Гадание закончилось истерикой, дрожанием соболей, подношением воды, которую рука в мехах расплескала по всей колоде.

– Вот! Это все твой удар! – накинулись на Пикового Туза все сразу. – Будем теперь лежать на горячей батарее!

– Да, в прошлый раз я так прилипла к этой батарее, что из меня выдрался целый клок, пожаловалась Девятка Червей. – А я же все-таки любовь. С тех пор любовь из меня какая-то рваная получается.

– А я тогда вся скрючилась, – вспомнила Восьмерка Пик. – Теперь я не скандал, а дурацкий, мерзкий, похабненький разговорчик.

– Ну ладно! Хватит! Мне из-за аллергии надо обводняться. Потерпите! – огрызнулся Пиковый Туз.

Гадалка действительно разложила карты на батарее и ушла на кухню. Правда, прежде она сделала колоде внушение:

– Знаю я ваши интриги! Вечно прыгаете как хотите, а не как положено. Вот отправлю вас на свалку! Будут какие-нибудь бомжи в дурака вами играть – запоете!

Хозяйку карты побаивались. Ведь заменить их новой колодой было в ее власти.

Король Червей, расстроенный, перебегал с места на место и всем жаловался на свою пару. Особенно он любил изливать душу Бубнам. Бубны обычно держались нейтрально, стараясь ни с кем не ссориться. Больше всего на роль сливной ямы годился Валет Бубей. Сегодня он и был выбран поверенным в делах обиженного венценосца. Червовый Король в конце концов приклеился к этому Валету намертво. С другой стороны Короля успокаивала по душевной доброте Бубновая Девятка.