Николай Рубцов - Я тебя целовал…

Кто мне сказал, что во мгле
заметеленной
Глохнет покинутый луг?
Кто мне сказал, что надежды
потеряны?
Кто это выдумал, друг?

В этой деревне огни не погашены.
Ты мне тоску не пророчь!
Светлыми звездами нежно украшена
Тихая зимняя ночь…

…Уронила шелк волос
Ты на кофту синюю.
Пролил тонкий запах роз
Ветер под осиною.
Расплескала в камень струи
Цвета винного волна —
Мне хотелось в поцелуи
Душу выплескать до дна!

Я тебя целовал сквозь слезы.
Только ты не видела слез,
Потому, что сырой и темной
Была осенняя ночь.

По земле проносились листья,
А по морю – за штормом шторм,
Эти листья тебе остались,
Эти штормы достались мне.

Широко, отрешенно, грозно
Бились волны со всех сторон,
Но порой затихало море
И светилась заря во мгле.

Я подумал, что часто к морю
Ты приходишь и ждешь меня,
И от этой счастливой мысли
Будто солнце в душе зажглось!

Пусть тебе штормовые стоны
Выражают мою печаль,
А надежду мою и верность
Выражает заря во мгле…

Эх ты, море мое штормовое!
Как увижу я волны вокруг,
В сердце что-то проснется такое,
Что словами не выразишь вдруг.
Больно мне, если слышится рядом
Слабый плач
перепуганных птиц.
Но люблю я горящие
взгляды,
Озаренность взволнованных лиц.
Я труду научился на флоте,
И теперь на любом берегу
Без большого размаха
в работе
Я, наверное, жить не смогу…
Нет, не верю я выдумкам ложным,
Будто скучно на Севере жить.
Я в другом убежден:
Невозможно
Героический край не любить!

Ты хорошая очень – знаю.
Я тебе никогда не лгу.
Почему-то только скрываю,
Что любить тебя не могу.
Слишком сильно любил другую,
Слишком верил ей много дней.
И когда я тебя целую,
Вспоминаю всегда о ней…

Сквозь буйство бурь
пройдя без тени страха,
О, сколько раз
я милым называл
Суровый берег, выплывший из мрака
Уступами
дремотных,
хмурых скал!
Здесь
жизни дух
вдыхая даже в камни,
Бурлит с утра рабочая страда.
А день пройдет —
сияет огоньками
Уют людей, уставших от труда.
Где движет шторм
разбойных волн отряды,
Любовь к земле
горит у нас в крови.
Жизнь моряка, как пушка без заряда,
Без этой
вдохновляющей любви.
Вернувшись с моря,
чувство горькой грусти
Мы испытали б все
до остроты,
Когда б в нелегком
воинском искусстве
Не взяли
с боем
новой высоты!

Вечно в движении, вечно волна
(Шумны просторы морские), —
Лишь человеку покорна она,
Сила суровой стихии.
К морю нельзя равнодушным быть…
Если, настойчиво споря,
Ты говоришь: «Не могу любить!» —
Значит, боишься моря!

Холод, сосны, звезды в ноябре.
Поцелуи наши на дворе.
Как в тумане яркие огни,
В памяти сияют эти дни…

Вдруг, порывы юности поправ,
Стал моим диктатором устав, —
Отшумел волос девятый вал,
Штиль на голове,
в глазах – аврал.

Все же слово молодости
«долг»,
То, что нас на флот ведет
и в полк,
Вечно будет, что там ни пиши,
Первым словом мысли и души!

Я помню, помню
Дождь и шум вокзала,
Большой оркестр
У мраморных колонн,
Как ты при всех
Меня поцеловала,
И как на флот
Умчался эшелон.

Не передать
Всего, что в сердце было!
Как я скучал!
Как верил я, что ждешь!
Прошло три года —
Ты меня забыла,
Остались письма —
В письмах только ложь!

Чего желать?
Что делать? Я не знаю.
Ну с кем свою
Любовь я разделю?
За ложь твою
Тебя я презираю.
Но, презирая,
Все-таки люблю…

Помню ясно,
Как вечером летним
Шел моряк по деревне —
и вот
Первый раз мы увидели ленту
С гордой надписью
«Северный флот».
Словно бурями с моря
пахнуло,
А не запахом хлеба с полей,
Как магнитом к нему потянуло,
Кто-то крикнул:
«Догоним скорей».
И когда перед ним появились
Мы, взметнувшие пыль с большака,
Нежным блеском глаза осветились
На суровом лице моряка.
Среди шумной ватаги ребячьей,
Будто с нами знакомый давно,
Он про море рассказывать начал,
У колодца присев на бревно.
Он был весел и прост в разговоре,
Руку нам протянул: «Ну, пока!»
…Я влюбился в далекое море,
Первый раз повстречав моряка!