Любовь Тильман - Последние всплески

Пелеринки и резинки,

Не растрачивал он сил.

И, бесспорно, нас любил!

Прекрасную натуру в неглиже,

Рассматривал я в фото монтаже.

Но, появилась в студии "подложка",

И мне понадобилась срочно неотложка.

Люблю глинтвейн, в нём градус небольшой,

Но от корицы, от лаврового листочка,

Да с фруктами, … О! Аромат какой!

А вкус! Нектар! И это – точка!

Есть утки газетные и прикроватные.

Вторые, конечно, намного полезней,

Они помогают в период болезней.

А первые – часто бывают пикантные,

Достаточно глупые, в целом – отвратные.

И знаете, лучшее место, порой,

Для первой из них, в середине второй.

Мы к Богу шлём молитв своих послание,

И просим всё, о чём только мечтаем.

Увы, нам не даётся знать заранее:

Чем обернётся то, чего желаем)))

На месте не стоит прогресс,

Длиннее в среднем жизнь.

Все ищут как продлить процесс…

Да просто веселись!

Не злись, не лги в ответ на ложь -

Вот тайна долголетия!

Смех жизнь продлит, и доживёшь

До самого бессмертия!

А если и не доживёшь,

То хоть от скуки не помрёшь.

От века в век прогресс шустрей,

Как будто выпущен из клетки.

В руках у деток не конфетки,

А генераторы идей.

Фантазий всё смелей полёт…

Но век за веком смотрит дива

В глубины зеркала: Красива!

Так что ж ему не достаёт?!

Идей шикарных множество найдёте

В речах и выражениях всегда.

Но коль сортиры трупами забьёте,

Где станете нужду справлять тогда?!

На кухне, в спальне… неудобно вроде,

Да и родня навряд ли вас поймёт…

А может у соседа в огороде?

Вдруг, из-за вони, бросит огород…

Опять же, в этом выгода прямая,

Ведь всё почти-что по твоей меже,

Да и земля теперь-то не чужая,

Тобою унавожена уже…

Мне день-деньской твердит патрон

О подлом ханжестве людей.

Конечно, он залез на трон,

Там грязь ему куда видней.

«От перемены мест слагаемых

Сумма не меняется» -

Мне такое правило

Ну никак не нравится.

Например, чтоб сделать суп,

Мясо мы бросаем,

А затем морковки… круп…

Лука… добавляем.

А теперь переменю –

Поменяй местами…

Нет, такую размазню

Кушайте вы сами.

Или скажем вот страна,

Жила себе тихо,

А теперь внутри война,

А вокруг шумиха.

А хотят то – лишь свободы

Строить дом свой сами.

И виной – тот, кто народы

Поменял местами.

К математике и мозг иногда нам нужен,

Если снова поменять – выйдет ещё хуже.

Век двадцать первый. Новое нашествие.

Империя владенья расширяет.

И ждёт не порицанья, а приветствия,

Что мол она народ свой защищает.

И на щитах вновь о врагах теория,

Мол из-за них мы бряцаем оружием…

Знакомая до боли всем история,

С цинизмом и двуличным равнодушием.

«Нет не волшебник я, не маг, не чародей…»

Мне не соседка Золотая Рыбка,

Не гений, и уж точно не злодей…

Очередная грустная ошибка.

Пока осознавал насколько мал,

Я очень многим людям помогал.

Но лишь вдали узрел подпорки трона,

Как выросла на голове «корона»,

И голову к земле клонить я стал,

А Дар исчез, как будто не бывал.

Человек был слаб и мал,

Мало в жизни понимал…

Но увитый фимиамом,

Ощутил себя титаном,

Гордо голову поднял

И металлом увенчал.

Он теперь не сходит с трона,

Смотрит в зеркало – корона!

Нам же грустно и смешно

На рога взирать его.

Волк как-то речь в лесу держал:

Нас враг коварный оболгал.

На зайцев мы не нападали.

Мы тихо, мирно их жевали.

А им вдруг стало не по нраву.

Позвольте, по какому праву

Они решили жить без нас,

Лишив нас пищи, про запас?!

Вот и пришлось напомнить им,

Что лес когда-то был другим.

И если мысль продолжить дальше,

То лес, и всё в нём, было наше.

А то, что было перед тем,

Неинтересно мне совсем.

Волк хищник – в этом и вся суть.

Коль заяц – то не обессудь,

Что стоя на его дороге,

Навряд ли унесёшь ты ноги.

С ним рядом лучше не ходить,

За километр обходить.

Печаль веков: родители и дети.

И нам не разрешить вопросы эти.

Как нам понять: кто перед кем в ответе,

Кто от кого защиты ищет в свете?!

Как хорошо, когда есть всё, что нужно,

Иль ничего – но всё в любви и дружно.