Гарри Беар - Движение жизни

Гарри Беар:Одно из последних моих по времени написания стихотворений – это «Будущее без нас» , текст на современную политическую ситуацию в стране. Может, это и плохо, когда поэт отвлекается на мирскую суету, пишет «гражданские» стихи. Однако ситуация в России развивается так, что жизненная реальность уже не минует ни прозу, ни поэзию. Я обычно, в отличие от таких авторов, как Д. Быков или Вишневский, не пишу стихов на злобу дня. Но тут мне вдруг захотелось высказаться по поводу наших выборов, «странных» отношений власти и общества. Захотелось – и высказался.

М. Данилов: Тут-то многие, которые дома сидят и телевизор смотрят, думают: зачем что-то писать, зачем что-то читать? Включил телевизор: вот тебе Путин, вот тебе девицы веселые. И пиво с чипсами – на табуретке… Часто ли Вы сталкиваетесь со столь практичным подходом к жизни, можно ли его как-то изменить?

Гарри Беар:Если человек не интересуется серьезной литературой или искусством вообще, то никакими заклинаниями его нельзя заставить что-то прочитать или даже посмотреть. В последние 15 лет в России все большее давление мы испытываем со стороны массовой культуры – через телевидение, Интернет, развлекательные журналы и книжки. Даже сериалы на серьезные, казалось бы, темы превращаются в поток

балагурства и лубочных картинок жизни. Я не говорю о бесконечных развлекательных шоу, поставленных в расчете на самое примитивное понимание: «Чтобы даже дебил посмеялся…». Поэтому молодое поколение и не хочет читать Пушкина, Достоевского, Л. Толстого, Бродского. Его вполне устраивают современные тексты, часто подписанные какими-то нелепыми «никами» , с примитивными сюжетами, сальными шутками и набором банальностей. Можно ли считать это практичным подходом к жизни? Очень в этом сомневаюсь.

М. Данилов: Поэзия не умерла, но не стала ли она сродни музейному экспонату? По крайней мере, в той манере, в которой творили Пушкин и Боратынский?

Гарри Беар:Как это ни странно, но в творческой манере Александра Пушкина продолжает творить довольно большое число пишущих стихи людей. Можно зайти на любой интернетовский ресурс со стихотворениями на русском языке, и убедиться в этом. Это часто поэтами-любителями в полной мере не осознается, потому что тексты Пушкина мы впитываем с самого детства, он как бы растворен в нашем языке. Человеку, пишущему стихи на русском, выйти из-под влияния Пушкина, Лермонтова, Есенина или даже Тютчева бывает довольно сложно… Впрочем, такой задачи люди часто перед собой и не ставят. Они просто хотят делиться с другими своим настроением, чувствами, эмоциями. И какая им разница, что они берут при этом напрокат у наших классиков устоявшийся ритм, образы, а иногда и довольны узнаваемые периоды их текстов.

М. Данилов: Читаю стихи Гарри Беара и чувствуется какая-то странная перекличка с пушкинской эпохой. Иногда мне кажется, что Онегин взялся за перо и, в пику Ленскому, стал сочинять стихи: «В природе безликой узрите вы душу…», «Счастлив только тот, кто… моет лапкой рот», «Только как без фальши быть, не смириться мне с натурой». Может ли человек с таким мировоззрением избежать творческого кризиса?

Гарри Беар:Глядя на все свое поэтическое творчество из года нынешнего, я, конечно, вижу период становления и взросления поэта Беара. Стихи, написанные мной в 1980-е гг., часто имеют четко выявляемую литературную основу; чтобы читатель не мучился, я иногда сам сопровождаю текст посвящением тому или иному поэту, который оказал на меня в тот период сильное влияние. Это процесс для творчества неизбежный; очень мало поэтов, которые сразу бы заговорили с читателем на СОБСТВЕННОМ поэтическом языке! Посмотрите ранние стихи Пушкина и Лермонтова, сколько там от них, а сколько от Байрона и Жуковского… Начинающие поэты в начале пути часто говорят и о жизни, и о Вселенной, используя чужие обороты, ритмы, метафоры. А вот потом – либо они продолжают говорить на «чужом» языке до конца своих дней, либо обретают СОБСТВЕННЫЙ неповторимый язык, и тогда читатель их отличает. Что касается периодов творческого кризиса, то в творчестве думающего писателя он в принципе неизбежен; этот кризис заставляет автора критически оглядеться и подумать, а надо ли продолжать писать, или хватит – все уж высказано.

М. Данилов: Вообще интересен подход поэта к Эмпиреям. Некоторые поэты оттуда не выглядывают, упражняясь в высоком слоге и аллегориях. А иным – подавай правду жизни и соленое трактирное словцо. Но и те, и другие сидят на Парнасе… Кого бы оттуда можно выгнать поганой метлой?