Владимир Сосюра - Стихотворения и поэмы

В стихотворении «Только поезд вдали прогрохочет…» Сосюра с помощью цветовых эпитетов создает такую деталь:

Но перед этим, вспоминая свои восторги от навсегда потерянных теперь для него «голубых очей», скажет: «тихие очи твои золотые». Золотые — значит, дорогие, незабываемые, возможно — те, о которых мечтал ночами…

Сходная семантика эпитета в широкоизвестных строках:

(«В городе»)

То, что отмеченное явление — характерная черта поэтики Сосюры, свидетельствуют произведения последних лет. Например, программное стихотворение, возвеличивающее призывную силу одухотворенного большой любовью и большой ненавистью слова — «Я знаю силу слова». Перекликаясь с Лесей Украинкой, с ее пониманием задач поэтического творчества, Сосюра утверждает во весь голос:

Как видим, здесь тоже эпитет с духовно-оценочным значением. Однако эпитет «золотой» у Сосюры выполняет и свою, так сказать, первичную функцию. Желтый, оранжевый (нередко с матовым оттенком) — излюбленные цвета автора: «Уже в золоте поля»; «Вечер упал на колени, руки простер золотые»; «Золотые водопады электрического освещения»; «У меня карие задумчивые глаза и зеницы в них золотые»; «От тебя ушел я навеки в поля к пожарам золотым» и т. д.

Иногда у Сосюры эти два семантических плана сливаются, и традиционный эпитет «золотой» выполняет одновременно обе функции: он является средством внутренней характеристики образа и приемом, определяющим какой-то его важный «внешний» признак, воспринять который мы можем только с помощью зрительных впечатлений. «Золотые кудри! Искорка моя!»; «Синее золото очей» — подобные примеры аргументируют наш тезис о слиянии. Кстати, последний пример, как и некоторые другие, говорит о том, что к любимым цветам поэта относится также синий цвет — как и у Есенина. Вот, например, есенинский образ родной земли, «синей родины»:

(«Я покинул родимый дом… »)

Не так ли и у нашего Владимира Сосюры:

(«Пал на вербы огонь янтаря»)

Тот же образ «синей юности», голубой родной дали, — но уже иного, Донецкого края, с которым навсегда сроднился поэт.

Неисчерпаемая щедрость дарования Сосюры порой выявляла и свою избыточную сторону — самоповторения, невзыскательные, хотя и гладко написанные стихи. В раннем творчестве поэта такими «рабочими отходами» были в основном перепевы есенинских мотивов.

Однако не эти заимствования крепко вяжут выходца из рабочего Донбасса Сосюру и славного сына России, певца рязанских рощ и полей. Пламенная любовь к отчему краю, умение раскрыть образ лирического героя в критические минуты развития интимного чувства, воспеть не только пленительную силу любви, но, возможно, и выразить какую-то душевную неустроенность, пришедшую с разлукой и потерями, печаль, но не безысходную тоску, не безверье безвременья, ибо у Сосюры, как и у Пушкина, печаль светлая, жизнеутверждающая… зовущая к новым свершениям! Вот что роднит жемчужины любовной и пейзажной лирики Сосюры и искренне-сердечные поэтические признания его русского современника…

Пушкин, Лермонтов, Есенин — вот прежде всего те мастера русской поэтической классики, у которых многое почерпнул Сосюра. Нельзя также не заметить его созвучия с мужественным глубоко народным Некрасовым, творческой учебы у гениального Блока (отзвуки Блока можно услышать в поэме «1917 год»). Очень любил Сосюра дерзновенного Маяковского, служившего для него образцом разностороннего партийного поэта.

Восходящая линия поэтического движения Сосюры — это, вообще говоря, утверждение и развитие в новые времена шевченковских начал. Ведь нет такого великого или малого художника в украинском искусстве, который не почувствовал бы на своем челе прикосновения благодатной руки Кобзаря. Благотворное влияние Шевченко почувствовал Сосюра еще в юные годы. Шевченко — живое воплощение поэтического и революционного гения народа, старший друг и мудрый советчик, образец человека и гражданина — шел с ним рядом до самого конца его литературного пути. Зримые нити связывают Сосюру с поэтическим наследием Котляревского, Ивана Франко, Леси Украинки. Существенное значение имел для него опыт Олеся, Самийленко, Вороного. Поэт испытал на себе и глубокое воздействие украинской классической прозы, как и прозаиков мирового резонанса — писателей России, известных западноевропейских романистов. Сосюра у многих учился, он — мастер большой и серьезной поэтической культуры, выпестованной на родной почве, овеянной свежими животворными ветрами вечно юной и вечно прекрасной народной песни.