Эдуард Лимонов - СССР – наш Древний Рим

Ну что ж, старик! – дождливым днём,
А мы хоть ветрены, но стары,
Давай с тобой, старик, вздохнём,
Припомнив надпись под слоном:
«Колониальные товары»

На старой улице, в подвал
Вели ужасные ступени,
И открывалась дверь в пенал,
Где Индия и где Непал,
Где осьминогом танцевал
Бог Шива в птичьем опереньи.

Там продавали ром, табак,
И желтый виски продавали,
Коробки с кофе открывали,
И он благоухал, о как!

Ты помнишь, мальчик мой, матрос,
Туда зашёл походкой смелой,
И дверь пружинами гудела,
Поскольку был силён, барбос!

Через витрину ты глядел,
Как он купил бутылку рома,
(Во рту табачная оскома).
Матрос был пьян, матрос был смел…

Потом в тюрьме, тюрьмы на дне
Ты вспоминал не раз их чары
И видел на тюрьмы стене,
Раджу на стареньком слоне,
Верните же, верните мне —
«Колониальные товары»…

Ну вот и состоялась порка!
Уже погасли фонари
И ваших трусиков восьмерка
Висит на ручке у двери.

Эдмонд Дантес с маркиз де Садом
Любуются сейчас вдвоем
Твоим роскошным юным задом,
Что раскраснелся под ремнём!

Жюльетта, ты в шестом часу!
Отверстий выточенных формы,
И кавалеры колбасу
Суют в тебя весьма проворно…

И каждый этот их прибор
Нам жеребца напоминает,
Когда он стонет и страдает,
Кобылу мощно пригибает
И ударяет о забор…

Всю ночь проспект-то не молчит!
Но пролетают молодые
Автомобили боевые,
И каждый крыльями стучит!

Железо острое несется —
«Сейчас я в порошок сотру
Дороги желтую кору
Устрою чёрную дыру…
Никто, пожалуй, не спасётся!»

Ночной-то город мрачноват,
А вот куда идет, скажите,
Отряд нахмуренных солдат?
Ужели в сонность общежитий?

Под утро мне снятся советские песни
И мама в советском, несложном пальто
Ну мама, воскресни, воскресни,
воскресни!..
Я буду примерным сыночком за то…

Я буду ходить в ненавистную школу,
Давиться яишницей, меньше читать,
Не стану в ботинках по мытому полу,
И может быть буду очки надевать…

Там печка горит, там стоят табуреты,
На кухне соседей толпятся столы,
Отец мой пришёл, как горят эполеты!
Погоны от Сталина, яркие, злы…

Повсюда потом, в болевых заграницах
Я буду погоны отца вспоминать,
И видеть во сне, как пришел заступиться,
Обидчиков сына пришел покарать.

А мама, а мама моя молодая!
Мой эльф, моя мама, принцесса татар!
Ты мне никогда не приснилась седая,
И даже сейчас, когда я уже стар…

Древнееврейская вода
И легкий запах парусины.
Древнееврейские раввины,
С котомками туда-сюда,

И храм, которого портал,
Квадратный, каменный и мрачный,
Раскинулся на весь квартал,
Как ассириец в паре фрачной.

Злой бороды резной оскал,
Кинжала бронзового отсвет,
Евреев пленных он согнал
На вавилонских реках постных…

И плакал загнанный народ…
А между тем, всегда желанны,
Еврейки каждый год приплод
Им приносили постоянны…

Гвозди уж дождь забивает,
Осень пришла – портниха,
Завтра похолодает,
Станет спокойно, и тихо.

Только не надо снега,
Рано еще для льдинок,
– Ольга, ты любишь Олега?
Ольга грызёт ботинок…

Дом сумасшедших это,
Кончилось бабье лето…

Советская еда родная,
Ломоть, что срезан с каравая,
Котлеты, борщ, сырой компот
И водки крепкий переплёт…

Объединив ингридиенты,
Приклеив, присоединив
Завода крепкие моменты,
И Серп и Молот посолив,
Был я и молод и счастлив…

Сейчас я дую на ладони,
Мои колени вдруг остры,
Как крокелюры на иконе,
Морщины резкие стары…

Мне холодно. Мне спать тревожно.
Куда идти? Уже пришёл…
Мне жизнь мою ножом сапожным
Семидесятый год вспорол…