Сергей Городецкий - Избранные произведения. Том 1

Хвойный лес шумел тревожно,
Мы пришли в твой нежный сад.
Вот и все. Ужели можно
От тебя уйти назад?

О Леонардо, о планетах ближних,
И о Психее, пойманной в пути;
О радии, о взрыве схем недвижных
Беседуя в творящем забытьи, —

В глазах пытливых (а костяк Сократа)
Огонь блаженный подглядеть люблю,
Ликуя веще: разум бесноватый
Издавна был ближайшим к бытию.

Как воду чистую ключа кипучего,
Твою любовь, родимый, пью, —
Еще в теснинах дня дремучего
Провидев молонью твою.

Ой, сосны красные, ой, звоны зарные,
Служите вечерю братам!
Подайте, Сирины, ключи янтарные
К золоторжавым воротам.

Родятся в комнатах иные,
А ты — в малиновых кустах.
Зато и губы наливные,
И сладость алая в стихах.

Сергунька, друг ты мой кудрявый!
Лентяй, красавец и певун!
Люблю тебя, мой легконравый
Перебиратель струнок-струн.

Хрычей, и девок, и глазастой,
Беловихрастой детворы
До времени и до поры
Лишен мой дух. Но часто, часто

Тоской тоскую по деревне:
Свистульку, кумача лоскут
Несу, как чудо, с верой древней
В свой страшный городской уют.

Корявой погани, грибья и хворостины,
Разлапых пней, коряг и дупел вековых
Все тайны выглядев, худой и долгоспиный
Хохол взыграл на струнах — из волов живых,

Жестокий, вытянул он эти струны-жилы.
Не обсушив, на гуслях грубых растянул,
И вольный вихрь степей днепровских вдруг подул,
Сырые звуки стали нерушимо милы.

Просторен мир и многозвучен,
И многоцветней радуг он.
И вот Адаму он поручен,
Изобретателю имен.

Назвать, узнать, сорвать покровы
И праздных тайн и ветхой мглы —
Вот подвиг первый. Подвиг новый —
Всему живому петь хвалы.

О звездах, о просторах черных,
О пышной, первозданной мгле
Он замечтался на земле
В стихах надменных и упорных.

Но если б другом к Демиургу
Он взят был, к горю своему,
И строго спрошен: быть чему? —
Сказал бы твердо: Петербургу.

Он верит в вес, он чтит пространство,
Он нежно любит матерьял.
Он вещества не укорял
За медленность и постоянство.

Строфы послушную квадригу
Он любит — буйно разогнав —
Остановить. И в том он прав,
Что в вечности покорен мигу.

Я отроком в музее меж зверей бродил,
Учась творить многообразно и едино.
Вдруг птеродактиля распластанного вскрыл
Передо мною желтый камень за витриной.

Изысканных костей стремительный состав
Еще младенчески просторными глазами
Схватил — и, тело прежнее свое узнав,
Рыдал бессмысленно блаженными слезами.

В начале века профиль странный
(Истончен он и горделив)
Возник у лиры. Звук желанный
Раздался, остро воплотив

Обиды, горечь и смятенье
Сердец, видавших острие,
Где в неизбежном столкновенье
Два века бились за свое.

В высоком кургане, над морем, над морем,
Мы долго лежали; браслета браслет
Касался, когда под налетами бури
Качался наш берег и глухо гудел.

Потом нас знакомили в милой гостиной.
Цветущею плотью скелет был одет,
За стекла пенсне, мимо глаз накаленных,
В пустые глазницы я жадно глядел.