Юлия Друнина - Ты – рядом, и все прекрасно… (сборник)

Твой слабый голос
В телефонной будке,
Как ниточка,
Что оборвется вдруг.
Твой слабый голос,
Непохожий, хрупкий —
Тобою пройден
Ада первый круг.
Твой слабый голос
В трубке телефонной —
И эхо боли
У меня в груди.
Звонишь ты
Из реанимационной,
Чтоб успокоить:
«Беды позади».
Твой слабый голос.
Тишина ночная.
И нет надежды
Провалиться в сон…
Все выдержу —
Но для чего я
Знаю,
Что к смертной казни
Ты приговорен?..
Таял ты,
Становился бесплотною тенью,
В совершенстве
Науку страданья постиг.
И могла ли терять я
Хотя бы мгновенье,
И могла ли оставить тебя
Хоть на миг?..
Как солдаты в окопе,
Отбивались мы вместе.
Умирал ты, как жил —
Никого не виня.
До последней минуты
Был рыцарем чести,
До последней:
Жалел не себя, а меня…

Журавлиные эскадрильи,
Агармыш, что вплыл во тьму.
Не в Москве тебя хоронили —
В тихом-тихом Старом Крыму.
Я твою выполняла волю…
Громко бился об урну шмель.
Было с кладбища видно поле
И дорога на Коктебель.
Люди плакали, медь рыдала,
Полутьма вытесняла свет.
На дороге лишь я видала
Удалявшийся силуэт.
И ушел ты в слепую темень,
Вслед уплывшему в горы дню.
Я осталась пока что с теми,
С кем потом тебя догоню…

Сначала друг,
А следом самый близкий
Мне человек
Ушел в последний путь…
Ну что ж —
По крайней мере, нету риска,
Что будет мне больней
Когда-нибудь.
И, все-таки,
Поставить на колени
Судьбе меня не удалось опять.
Ведь я из фронтового поколенья —
Мы не умеем руки опускать.

Как страшно теперь просыпаться!
Как тягостно из Небытия
В Отчаянье вновь возвращаться —
В страну, где прописана я.
Весь мир превратился в пустыню,
Все выжжено горем дотла.
Какой я счастливой доныне,
Какой я счастливой была!
Хоть горя хлебнула в семнадцать,
Хоть после нелегок был путь…
Как страшно теперь просыпаться,
Как трудно теперь мне уснуть!

Я заблудилась на кладбище,
И было жутко слышать мне,
Как погребальный ветер свищет
В потусторонней тишине.
Я заблудилась, заблудилась,
Мне чьи-то слышатся шаги…
Родной, как в жизни,
сделай милость —
Мне помоги, мне помоги!

Припоздала зима
В Подмосковье,
И земля беззащитно нага.
Раны летних биваков
С любовью
Лишь сегодня
Бинтуют снега.
Стало празднично в роще
И чисто,
Нет бутылок и банок
Нигде.
Только медленно
«Завтрак туриста»
В незамерзшем
Дрейфует пруде.
В рыхлом насте
Мой валенок тонет.
Лес торжественно,
Девственно бел.
Лишь чернеют,
Как гнезда вороньи,
На деревьях
Папахи омел.
Всюду празднично,
Радостно, чисто,
Нет бутылок и банок
Нигде.
Только плавает
«Завтрак туриста»,
Как фрегат,
В незамерзшем пруде.
Только знать мне
И страшно, и странно,
Что ушел ты с земли
Навсегда…
Может, лягут
Бинтами на раны,
Как снега на кострища,
Года…

Ушел туда,
Откуда нет возврата,
А говорил —
Не бросишь никогда…
Здесь надо мною
Тучи в три наката,
Их никакая
Не пробьет звезда.
Здесь опускает
Белые ресницы
Российская дремучая зима…
Забыться бы,
Любой ценой забыться!
Иначе попросту
Сойдешь с ума…

Да, все границы стерты,
Да, пройдена черта,
Коль целовала мертвых
В застывшие уста,
Коль проскользнула тропкой
У смерти на краю…
Что ж девочкою робкой
Растерянно стою?
Чего теперь страшиться,
Чего робеть, скажи?..
Опять свои границы
Вернуть стремится Жизнь.
Твердит: «Начни сначала,
Как с чистого листа,
Хотя и целовала
Застывшие уста».

Его тюльпаны
На Твоей могиле —
Как жизнь
Со смертью переплетена!..
Так озираюсь,
Словно пробудили
Меня от летаргического сна.
Еще не все,
Должно быть, понимаю,
Еще не все,
Должно быть, сознаю.
И с ним
Под густо-синим небом мая
Я над твоей могилою стою.
Смерть ничего
Переменить не в силе.
Но жизнь есть жизнь…
Поют невдалеке.
Его тюльпаны
На Твоей могиле,
Моя рука
Лежит в его руке…

Я знаю —
Все бы ты простил,
Когда б пришел назад.
И у меня б хватило сил
Забыть про этот ад,
Про ту пустыню,
Где сто лет
Я без тебя брела
И не могла
Найти твой след —
Ты б не попомнил зла.
Но мне тебя
Не воскресить,
Всем вздохам —
Грош цена.
Не ты тропинку проторить,
А я к тебе должна.
Не так-то просто
Умереть,
Живу, себя казня.
Должно быть,
Разводящий – Смерть
Забыла про меня…