Юлия Друнина - Ты – рядом, и все прекрасно… (сборник)

Как седина в кудрях,
В листве осенней
Уже мелькает золото —
Не зря.
В стогах,
В разбросанном покуда сене —
Щемящие приметы сентября.
И каркают вороны оголтело
О том, что скоро
Улетят стрижи…
Как незаметно
Лето пролетело,
Как незаметно
Промелькнула жизнь!

Когда надежда, устыдясь,
Уйдет, склоня главу,
Как Ростопчин отдай приказ:
«Сожги свою Москву!»
До крови зубы сжав, сожги —
О бред! – родную мать,
Чтоб не могли ее враги
Позорить и топтать.
…Пройдут года, пройдут века,
Развеется зола,
И будут заново сиять
Златые купола.
Московский милый говорок,
А не чужая речь —
Лишь потому, что кто-то смог
Ее, рыдая, сжечь.

И куда нам теперь деваться,
Где нам спрятаться, где спастись?
Мы – заложники атомных станций,
Рваный рубль стоит наша жизнь.
Для чего нам теперь бороться?
Нету воли, нет веры, сил…
Нас бесшумный сапожек горца
Равнодушно к земле придавил.
И поэтому, может статься,
Даже лучше для нас, что мы
Лишь заложники атомных станций,
Дети ядерной Колымы…

Безумно страшно за Россию,
И обоснован этот страх.
Как обескровлен, обессилен
Колосс на глиняных ногах!
Нет, жизнь свою отдать не страшно,
Но что изменится, скажи?
Стоит почти столетье башня
На реках крови, море лжи…

И есть ли смысл в том,
Что ты
В постель из вечной мерзлоты
Упал? —
Догнал свинцовый овод…
Нет, это вовсе был не бой,
И сотни падали с тобой…
Какой тут смысл —
Да никакого!
В тебя стрелял
В ГУЛАГе брат
И вроде был не виноват —
Он делал по приказу это…
Но как же дальше
Жить тогда?
Где Справедливости звезда?
Легло на смысл жизни вето.
Что ж, дать в забвенье утонуть
Прошедших этот адский путь? —
Тогда он снова повторится.
Листайте Прошлого страницы,
Переправляя в Правду боль…
Моя страна была рабой,
Теперь ей надо стать собой.
Как это трудно —
Распрямиться…

«Проезда нет. Впереди тупик!» —
Веселое объявленье…
Неужто правда, что мы, старик,
Проклятое поколенье?
Неужто правда, что жизнь свою
Напрасно сожгли жестоко
Одни в ГУЛАГе,
Одни в бою,
Другие – на дыбе шока?
О боль прозренья! —
Кого винить?
Живем как под вечной пыткой.
Одна надежда,
Что жизни нить
Гнилой уже стала ниткой.
Что нам недолго терпеть, старик, —
Кончается поколенье.
«Проезда нет. Впереди тупик!»
…Прищурившись, смотрит Ленин.

Дети вышли на площадь
Без лишних слов.
Только в каждом зрачке —
Звезда.
Их бы в общих гробах
Хоронить пришлось,
Если б танки
Пришли сюда.
Испугались детей!..
А ведь мы вчера
Их принять
Не могли всерьез.
Над юбчонками куцыми
До бедра
Хохотали матроны
До слез.
И с презрением
Пялились на серьгу
У мальчишечек:
«Голубой!»
Эти дети
Прикрыли и нас собой —
Как я их
Позабыть могу?..
Принимала и я
Кое-что с трудом,
А теперь слепоты стыжусь.
Им обязан спасением
«Белый дом»,
Перед ними
Склонилась Русь.
Отшумит
В наших душах больных
Метель,
Успокоятся города.
Не забудьте —
Сияет в глазах детей
Чистой, тайной любви
Звезда…

Пел бард
Под простуженную гармошку,
Влюбленные дули,
Смеясь, на картошку,
И все это было б
До боли знакомо,
Когда б не случилось
У «Белого дома».
Когда бы не мерзли
Ребячие цепи,
Когда бы Гаврош,
Сдвинув на ухо кепи,
Со многими
В страхе успел поделиться,
Что ищут
По моргам его и больницам.
Когда б не шутила
В салопчике бедном
Старушка,
Что кончится все
Хеппи-эндом,
А Бога о чуде
Беззвучно просила…
Тогда ничего-то
Не знала Россия.

Я видела замерзшую мадонну,
Что парня прикрывала пальтецом.
Он спал, умаявшись,
Пред «Белым домом»
С беспомощным младенческим лицом.
Девчушка улыбалась через силу —
Уже сама две ночи не спала.
Она была на редкость некрасива,
Она в тот миг красавицей была…

Я не возьму
Булыжник с баррикады.
Нет, он для памяти
Не нужен мне.
Есть у меня
Высокая награда —
Сознанье:
Не осталась в стороне.
Что сувениры?
К черту сувениры!
Забуду ли,
Как шли по мостовой
Поодиночке,
Семьями,
Всем миром —
Как в черном сорок первом
Под Москвой?
Девчушка тихо
Вспоминала маму,
Афганец ногу волочил
С трудом.
Мы прямо из метро
Спешили к храму —
Навстречу плыл
Наш белоснежный дом.
И вдруг легко подумалось,
Без боли:
Я на войне
Перехитрила смерть.
Подумалось, что нет
Прекрасней доли,
Чем у подножья храма
Умереть…