Array Литагент «Эксмо» - Россия – страна поэтов

У поэта нет других забот,
Как открыться людям.
Потому что в нем
Всегда живет
Эта схожесть судеб.

Собственности нет на красоту.
Никакой – ни личной, ни общественной.
Будь она природой или женщиной —
Собственности нет на красоту.

На деревьях грустный снег лежит.
Он в окне – как будто фотоснимок.
Красота его необъяснима.
Лишь глазам она принадлежит.

Красота восходит над людьми —
Милым ликом иль рассветом ранним.
Красотой мы нашу душу раним,
Чтобы стать ранимее в любви.

Собственности нет на красоту.
Нашим клятвам – поздним или давним —
Я твою улыбку предпочту
И останусь с красотой бесправным.

Все меньше на земле моих друзей.
Все больше вдов и горьких одиночеств.
Они уходят из судьбы своей
В былую жизнь, в былые дни и ночи,

Где рядом были рыцари любви,
Защитники их счастья и уюта.
Но жизнь не может возвратить, увы,
Из прошлого счастливые минуты.

И потому я бережно храню
Написанную нашей дружбой повесть.
И к душам вдов, как к Вечному огню,
Я вновь несу и боль свою, и горесть.

Когда-нибудь мы все туда уйдем.
И нашим женам тоже будет трудно
И возвращаться в опустевший дом,
И просыпаться одиноким утром.

Но мы пока на этом берегу.
Храним в себе своих друзей ушедших.
И чтоб не быть у совести в долгу,
Давайте помнить их любимых женщин.

Плачет женщина…
Отчего?
Я спросить у нее не смею.
Я иду торопясь за нею
Сквозь воскресное торжество.

Я иду по следам тревожным,
Сам не зная – зачем? Куда?
Молча я говорю прохожим:
«Осторожнее – здесь беда…»

А беда нагибает плечи.
Душит женщину чье-то зло…

Ей сейчас, может, станет легче,
Если стало мне тяжело?

На небе ни одной звезды,
Как будто и у неба траур.
Лишь очертания Бештау
Плывут ко мне из темноты.

Я помню, десять лет назад
В такой же августовский вечер
Я позвонил в Престольный град
И мы условились о встрече.

И разве думал я тогда,
Что возвращусь домой в разлуку,
В незатихающую муку
На все грядущие года.

Так вышло, что в последний раз
Я слышал голос твой отсюда.
Но мой звонок тебя не спас,
И не случилось в жизни чуда.

Из грустных лермонтовских мест
Я возвратился в жизнь иную.
Сошлись в минуту роковую
И твой уход, и мой приезд.

Но каждый август вновь сюда
Я приезжаю суеверно.

О Боже, как длинны года,
Когда отчаянье безмерно.

В Ессентуках стоит жара,
Какой не помнят старожилы.
Мы в этом пекле еле живы.
На север сматывать пора.

Но я люблю Ессентуки.
Люблю в любое время года.
…Орел расправил крылья гордо
И сделал первые круги.

В зеленом парке тишина.
Ни птиц, ни белок, ни прохожих.
Его молчание похоже
На вид, сошедший с полотна.

Иду безлюдною тропой
Сквозь августовские красоты.
И горы, как большие соты,
Мед источают надо мной.

Отсюда путь на Пятигорск,
Где память наложила вето
На то трагическое лето,
Которым был Мартынов горд,

Когда вблизи горы Машук
Он выстрелил…
И вся Россия
Вдруг замерла в немом бессилье,
Отчаяньем сменив испуг.

Жизнь моя – то долги, то потери…
Сколько я задолжал доброты
Тем, кто в дружбе мне искренне верил,
Наводил меж сердцами мосты.

Задолжал я сыновнюю нежность
Землякам на тверском берегу.
Пусть услышат мою безутешность
Все, пред кем я остался в долгу.