Владимир Сурнин - Ценю предательство иллюзий (сборник)

Придет беда, как было, и не раз, —
Кто встанет у родимого оконца?
Одни уедут, чтоб не видеть нас,
Другие просто не увидят солнца.

Вопрос не в том, что страшно умирать,
Ведь раньше, если надо, шли на это.
А в том, кого сегодня защищать?
И я не знаю на него ответа.

Природа, ты о будущем хлопочешь,
О том, что ценно для тебя – вдвойне.
…Люби, покуда жив, кого захочешь,
Романы заводи на стороне!

Но берегись животного начала.
Что толку от Адамова ребра?
Коль во плоти душа не ночевала,
Не выйдет ничего из-под пера.

Лишь там, где похоть омывает стужа
И доконать святое не даёт,
Росток любви проклюнется наружу,
И с будущим в согласии живёт.

Что перевесит в битве тьмы и света?
Чьё первенство в игре добра и зла?
В неведении кружится планета,
Покуда чья-то правда не взяла.

На то и время, чтоб лечить печали,
Покуда жив, мне не расстаться с ним.
Давно все клятвы сердца отзвучали,
Но я люблю, как раньше, и любим.

Пусть не пою, и смолкли серенады,
Пусть говорят, что явь не лучший сон, —
Мне то, что ты со мной, уже награда,
Ведь сердце бьётся с сердцем в унисон.

Кому-то и вдвоём с годами тесно,
Иному и на старость – бес в ребро.
А мне с тобой и думать интересно,
И на стихи затачивать перо.

Зачем и перед кем нам притворяться?
Я никогда вранья не выносил.
Мне без любви твоей что потеряться,
Но даже так подумать – нету сил!

Прошла пора, когда я верил вёснам,
И мне хотелось жизнь, как воду, пить.
Лишь детство, себя видя уже взрослым,
Природу не боится торопить.

Куда спешить? И так мы будем старше,
Нам ворошить былое не с руки.
А время что? Оно всегда на марше,
И каждый год меняет лепестки.

Живи, чтоб помнить каждое мгновенье!
Чтоб их собрать, не хватит сотни лет.
…Я думаю, что жизнь – стихотворенье,
В котором не кончается сюжет.

Друзья уходят, позже или раньше,
Там, где они, не плачут и не ждут.
Уходят те, кто не выносит фальши,
А кто её не слышит, те живут.

Я тоже скоро кандидат на вылет
И лишь хочу, насколько хватит сил,
Исполнить то, о чём мы говорили,
Что каждый знал и недоговорил.

Тогда мы все окажемся на равных
И друг за друга, может, постоим.
Хотя бы в детях и словах заглавных,
Которые на память будут им.

Жить вечно не загадано и тошно
Неси свой крест, покуда хватит сил.
И я иду, не все осталось в прошлом,
Я кое-что оттуда прихватил.

Вот вечер, и на листьях сумрак стынет,
И мы сидим, ещё как бы тайком…
Любимая, от губ твоих и ныне
Парным, забытым пахнет молоком!

Неважно, сколько лет уже промчалось
И сколько еще будет за спиной.
Ты мне как будто только повстречалась,
И я стою, от счастья сам не свой.

Пусть говорят, что обниматься поздно,
Что правда это маленькая ложь…
Пусть даже так, и все остынут звёзды,
Но ты одна мне светишь и зовёшь.

Там, где конец, сомненье бесполезно,
Там, где начало, легче дышит грудь.
Не уходи! Твои глаза как бездна,
В которой мне не страшно утонуть.

Есть в осени свое очарованье,
И есть печаль, знакомая до слёз.
Она в полях, укутанных в молчанье,
И в шёпоте, текущем от берез.

Она в игре теней на косогоре,
Где дуб один и не поймет, как жить.
…Она в душе разлита, словно море,
Способное навек приворожить.

Мне эту влагу пить и не напиться,
Мне этот день не потерять в мечтах.
В них живо все, что может возвратиться
Хотя бы в мыслях или же в стихах!

Плыви, печаль моя, ищи дорогу,
Где осень манит золотым крылом.
Ты преходяща? Ну и слава Богу!
Мы грустное оставим на потом.

Язык не затем, чтобы всем отвечать,
Как граблями, память ероша.
Завидую тем, кто умеет молчать,
Но это – тяжелая ноша.

Ты с нею жила и мирилась вполне,
Ведь чувства таить не зазорно.
Но так, хоть и принято, жить не по мне,
Уж лучше орать во все горло.