Юлий Ким - Светло, синё, разнообразно… (сборник)

КОРОЛЕВА. Королева слушает.

БАБУШКА (после паузы). Ваше величество, у вас моя внучка. Надеюсь, она ведет себя хорошо?

КОРОЛЕВА. Она провинилась и будет наказана.

БАБУШКА (после паузы) . Да… молодежь совершенно распустилась. Им говоришь одно, а они всё по-своему. Она должна быть вечером у меня, а я не люблю менять свои планы.

КОРОЛЕВА. Я тоже.

БАБУШКА (про себя). Черт бы тебя побрал!

КОРОЛЕВА. Как вы сказали?

БАБУШКА. Ваше величество, вы прекрасны.

КОРОЛЕВА. Вы меня видите?

БАБУШКА. Я это знаю. Вы хотели бы стать еще прекраснее?

КОРОЛЕВА. Вы знаете рецепт?

БАБУШКА. Он очень прост. Надо всего лишь от души рассмеяться. Тогда уродливое лицо делается красивым, а прекрасное – обворожительным.

КОРОЛЕВА. Вздор. От смеха бывают морщины и слезы. То и другое портит кожу.

БАБУШКА. От морщин и слез можно купить пудру. Но рассмеяться от души должны вы сами.

КОРОЛЕВА. Но у меня нет души. Я могу только холодно улыбаться.

БАБУШКА. Вздор. Душа есть у каждого. У вас она просто спит. Поэтому ваша красота – бездушная. А наивысшая красота – одушевленная. Доставьте ко мне мою внучку, и вы прохохочете с нами до утра. Вас тогда от зеркала силой не оторвешь. Жду. (Отбой.)

КОРОЛЕВА (задумчиво). Никогда никто ничего подобного…

КСЮША. Ну когда-то же надо начинать…

КОРОЛЕВА. Дерзишь… Но ты понимаешь, что если твоя бабушка меня обманывает…

КСЮША. Моя баушка никогда не обманывает!

КОРОЛЕВА. Хорошо, едем. Куда?

КСЮША. Сначала в Африку.

КОРОЛЕВА. Вперед!

Буря, вихрь, музыка – улетели.

У Бармалея. В Африке спят в обнимку БАРМАЛЕЙ, АЙБОЛИТ, ЧИЧИ и ВОЛК. Входит ОХОТНИК.

ОХОТНИК. Фу! Добрался наконец. Вот проклятая девчонка! До бабушки по прямой – три километра, так нет же, ей надо обязательно через Африку. (Осматривает группу в бинокль.) Слава богу, здесь ее нет. А мой Серенький? Вон он, на месте. Вот подлец: похудел, облез, теперь за его шкуру и тыщи не дадут. Надо быстрей его брать, пока совсем не испортился. А тем более пока спит. В спящего стрелять – самое милое дело. Ну и как же мне к нему подобраться?

Обходит группу со всех сторон, подыскивая удобную позицию для прицела.

ОХОТНИК

Выстрел. Бармалей с воплем вскакивает, держась за зад.

Извиняюсь, дорогой.

Исчезает.

БАРМАЛЕЙ. Ай! Ой! Кто? Откуда? Почему? За что?

Очнулись остальные.

АЙБОЛИТ. В чем дело? Что за шум?

ЧИЧИ. Бармалей сел на муравейник.

ВОЛК. Да нет. Непохоже.

БАРМАЛЕЙ. Профессор! Болит! Ой, болит, честно! Ой, как болит!

АЙБОЛИТ. Опять симулируете?

БАРМАЛЕЙ. Где ж я симулирую? Смотри!

Поворачивается к Айболиту задом. Тот качает головой.

АЙБОЛИТ. Да, рана серьезная. Как же это вы?

БАРМАЛЕЙ. Откуда я знаю? Укусил кто-то. (Волку.) Может, ты?

ВОЛК. Я спящих не кусаю.

БАРМАЛЕЙ. Какой благородный. Я бы не удержался. Ну что, налюбовались там? Давай, зашивай меня, если ты действительно профессор.

АЙБОЛИТ. Чичи, помогай.

Начинают зашивать.

БАРМАЛЕЙ. Вот не хватало! И кому это кусать меня понадобилось?

ВОЛК. Это был выстрел, дядя. Причем стреляли – в меня. Надо уходить.

БАРМАЛЕЙ. Да кому ты нужен? Это небось они, враги мои, завистники.

ВОЛК. В тебя стрелять – это противотанковое ружье нужно. А тут обычный карабин, я его за три версты слышу.

БАРМАЛЕЙ. Обычный – не обычный, а кусается. А главное, не вовремя, перед самым боем.

ВОЛК. Перед каким еще боем?

БАРМАЛЕЙ. Ну как же: этот-то… Иван Царевич-то. Того гляди заявится меня побеждать. Ты его хоть видел, какой он?

ВОЛК. Ну видел.

БАРМАЛЕЙ. Небось, три головы, огнем дышит?

ВОЛК. Три головы – это Змей Горыныч, а Иван Царевич… Да какая тебе разница? Не будет здесь никакого царевича, не волнуйся.