Владимир Высоцкий - Владимир Высоцкий

А усну – мне приснится Мадонна,

На кого-то похожа она.

«Девушка, милая! Снова я, Тома!

Не могу дождаться – жду, дыханье затая…

Да, меня!.. Конечно я!.. Да, я! Конечно дома!»

«Вызываю… Отвечайте…» – «Здравствуй, это я!»

1969

Кто верит в Магомета, кто – в Аллаха, кто – в Исуса,

Кто ни во что не верит – даже в черта, на€зло всем, —

Хорошую религию придумали индусы:

Что мы, отдав концы, не умираем насовсем.

Стремилась ввысь душа твоя —

Родишься вновь с мечтою,

Но если жил ты как свинья —

Останешься свиньею.

Пусть косо смотрят на тебя – привыкни к укоризне, —

Досадно – что ж, родишься вновь на колкости горазд.

А если видел смерть врага еще при этой жизни —

В другой тебе дарован будет верный зоркий глаз.

Живи себе нормальненько —

Есть повод веселиться:

Ведь, может быть, в начальника

Душа твоя вселится.

Пускай живешь ты дворником – родишься

вновь прорабом,

А после из прораба до министра дорастешь, —

Но если туп как дерево – родишься баобабом

И будешь баобабом тыщу лет, пока помрешь.

Досадно попугаем жить,

Гадюкой с длинным веком, —

Не лучше ли при жизни быть

Приличным человеком?!

Так кто есть кто, так кто был кем? – мы никогда

не знаем.

Кто был никем, тот станет всем , – задумайся о том!

Быть может, тот облезлый кот – был раньше негодяем,

А этот милый человек – был раньше добрым псом.

Я от восторга прыгаю,

Я обхожу искусы, —

Удобную религию

Придумали индусы!

1969

Я не люблю фатального исхода,

От жизни никогда не устаю.

Я не люблю любое время года,

Когда веселых песен не пою.

Я не люблю холодного цинизма,

В восторженность не верю, и еще —

Когда чужой мои читает письма,

Заглядывая мне через плечо.

Я не люблю, когда – наполовину

Или когда прервали разговор.

Я не люблю, когда стреляют в спину,

Я также против выстрелов в упор.

Я ненавижу сплетни в виде версий,

Червей сомненья, почестей иглу,

Или – когда все время против шерсти

Или – когда железом по стеклу.

Я не люблю уверенности сытой, —

Уж лучше пусть откажут тормоза.

Досадно мне, что слово «честь» забыто

И что в чести наветы за глаза.

Когда я вижу сломанные крылья —

Нет жалости во мне, и неспроста:

Я не люблю насилье и бессилье, —

Вот только жаль распятого Христа.

Я не люблю себя, когда я трушу,

Досадно мне, когда невинных бьют.

Я не люблю, когда мне лезут в душу,

Тем более – когда в нее плюют.

Я не люблю манежи и арены:

На них мильон меняют по рублю.

Пусть впереди большие перемены —

Я это никогда не полюблю!

1969

Ну вот, исчезла дрожь в руках,

Теперь – наверх!

Ну вот, сорвался в пропасть страх

Навек, навек, —

Для остановки нет причин —

Иду, скользя…

И в мире нет таких вершин,

Что взять нельзя!

Среди нехоженых путей

Один – пусть мой!

Среди невзятых рубежей

Один – за мной!

А имена тех, кто здесь лег,

Снега таят…

Среди непройденных дорог

Одна – моя!

Здесь голубым сияньем льдов

Весь склон облит,

И тайну чьих-нибудь следов

Гранит хранит…

И я гляжу в свою мечту

Поверх голов

И свято верю в чистоту

Снегов и слов!

И пусть пройдет немалый срок —

Мне не забыть,

Что здесь сомнения я смог

В себе убить.

В тот день шептала мне вода:

Удач – всегда!..

А день… какой был день тогда?

Ах да – среда!..

1969

Памяти Михаила Хергиани

Ты идешь по кромке ледника,

Взгляд не отрывая от вершины.

Горы спят, вдыхая облака,

Выдыхая снежные лавины.

Но они с тебя не сводят глаз —

Будто бы тебе покой обещан,

Предостерегая всякий раз

Камнепадом и оскалом трещин.

Горы знают – к ним пришла беда, —