Коллектив авторов - Поляна №3 (5), август 2013

Дальше – музей. Это обязательный элемент. Сеанс музеетерапии.

Ты листаешь справочник. Какие музеи есть в городе N? Вот, например: Музей Современного Искусства Города N. Прекрасно. Улица с названием, похожим на название какого-то комбинированного нервно-паралитического газа.

Касса музея. Цена, равная месячному московскому заработку бригады таджикских строителей. Ладно.

Залы музея. Пожилой смотритель музея с улыбкой Марчелло Мастроянни и пуленепробиваемым взглядом. В музее из посетителей только ты и еще какое-то бесполое лысое существо с кольцом в носу. Существо – с рюкзаком. На рюкзаке надпись: «Свободу страусам!» И картинка: зажатый в сэндвиче страус. У страуса в глазах – ужас. Сэндвич со страусом перечеркнуты крест-накрест. Я лично страусятину не ем. Мне не нравится.

Экспонаты. Гирлянда колбас. Название: «Полное собрание сочинений Иммануила Канта». Тонко. Какое-то подобие табуретки с торчащим сверху гвоздем. Называется: «Полет Икара». Ново. Большой белый шар, измазанный чем-то вроде навоза. На табличке: «Терроризм». Актуально. Куча хлама: какие-то коробки, ломаные куклы, битые банки, тряпки. Именовано: «Подсознание постмодерниста». Точно.

Защитник страусов долго созерцает «Подсознание» и шепчет уважительно «уау», «уау».

Через час-полтора шатания по музею начинаешь приятно шалеть. На ходу заваливаешься влево, в сторону левого полушария мозга. Это оно ведь, кажется, отвечает за творческие способности. Или правое? Не помню. У меня, точно, левое. Потому что именно оно болит с перепою и чешется перед помывкой.

Ты выходишь из Музея Современного Искусства Города N и тупо стоишь у выхода, на улице с названием комбинированного нервно-паралитического газа. Стоишь, прислонившись левым творческим полушарием к скульптуре, изображающей какого-то странного голого человека, прикрывающего причинное место стоевровой купюрой. Человек похож на Зураба Церетели в горячке. Называется: «Объединенная Европа». Не понял.

Какие еще музеи есть в городе N? Музей женских очков. Музей кошачьего корма. Музей кислородных подушек. Музей рисунков левшей-параноиков города N. Наверное, здесь много левшей-параноиков, носящих женские очки и питающихся кошачьим кормом. Нет, сеанс музеетерапии окончен.

Чу! Проехал знакомый велосипедист в чалме. Здравствуй, исламист-велосипедист!

Ты гуляешь, растопырив свой зонтик, по дождливым улочкам европейского города N. В самом-самом центре Европы. Уже темнеет. Вот собор. Секс-шоп. Ратуша. Все та же бабушка с мопсом и совком. Бабушка все такая же резвая. Мопс все такой же бодрый. Совок все такой же полный. Все тот же наркоман в обломовском халате крадется по стеночке из аптеки в паб. Тихая растаманская музыка льется вместе с дождиком из паба. Цветочный магазин. Лужа у магазина, похожая на вмятину от Плейшнера. Цветы в окне явочной квартиры. Пора в паб.

В пабе никого. Ты берешь кружку настоящего европейского пива, которое изготовлено из отборного солода золотыми руками пивоваров города N в самом центре Европы. Паботерапия должна продолжаться не менее трех часов. По кружке на час.

Через час в паб забегает бабушка с буклями, совком и мопсом. Она залпом выпивает стакан местного портвейна, занюхивает мопсом и убегает в дождливый вечер.

Через два часа в паб заползает наркоман. Некоторое время он шатается у стойки, а потом уползает в сторону аптеки, забыв халат на стойке.

Через три часа, ближе к полуночи, в паб заезжает исламист-велосипедист. Он выпивает рюмку водки, говорит «добре» на языке урду и уезжает в дождливую ночь.

Судя по всему, в полночь должна явиться тень Плейшнера. Но ты ее не будешь ждать. Сеанс паботерапии окончен.

Чавкая по вмятине от Плейшнера, ты уходишь в свой уютный номер, в полном интеллектуальном и духовном тумане автоматически включаешь платный канал, закрываешь глаза. И под приглушенный свет электросберегающих лампочек, которые мой народ назвал лампочками Анатольича, под не слишком оживленную возню и похрюкивания неодетых телегероев – засыпаешь.

Ночь. Улица. Фонарь. Аптека. Ночью по улице проезжают с громкими вопросительными стонами мотоциклы. Но ты их не слышишь. Тебе снятся твои добрые друзья: исламист, наркоман, бабушка, местный Церетели с купюрой наперевес. Может присниться что-нибудь не слишком тревожное. Например, мысль: а где же защитник страусов? Да, где он? Почему его не было в пабе? Не случилось ли чего-нибудь ненароком у бесполого лысяя?..