Юлия Мамочева - Отпечатки затертых литер

Стаккато по блестящей мостовой…
Прощальный бал играют над Невой —
Мазурки, вальсы, чудные кадрили,
В глаза Хозяйка напустила пыли,

На радость всем устроив листопад!
Повсюду он, куда ни кинешь взгляд,
Проносится в восторге небывалом,
Горя огнём: то золотым, то алым…

Тем временем уж близится конец:
Бледнеет красной Осени венец,
И, подхвативши веера и трости,
Прощаются невидимые гости.
Последний танец — и окончен бал:
Зима сменила пышный карнавал.

Расскажи мне, Луна, о сибирских просторах,
Серебром оживляя родные черты,
О причудливой ряби на спящих озёрах —
Ты же видишь ее со своей высоты.

Слышно: гулко кричат полуночные птицы,
Временами кому-то грозя не всерьез,
И трепещут, как будто девичьи ресницы,
Невесомые ветви печальных берез.

Спой мне, Ветер, о бурном невспаханном поле,
Где резвиться, родимый, знакомо тебе,
Чтоб в груди запылала горячая воля,
Как свеча пред иконой в крестьянской избе.

Пусть услышат тебя безымянные реки,
Бороздящие облик предутренней тьмы,
И природа сомкнёт полусонные веки
В ожиданье прихода грядущей зимы.

Спой мне, Ветер, с морозным сливаясь рассветом,
Что румянцем касается свежих небес.
Спой о крае, народной любовью согретом,
Где дружине подобен незыблемый лес.

Пролети, подгоняемый счастьем раздольным,
Пронесись над красою бесценной земли,
И ответит Россия тебе колокольным,
Поутру, замирая, звенящим вдали.

Просвисти, Ветерок, над родными краями:
Их объять не способен внимательный взор,
И Она улыбнется одними глазами —
Голубыми глазами бездонных озёр.

Выйду в поле, залитое алым сияньем рассвета,
Чтобы встретить улыбкою первые утра часы.
И душою почувствую воздух ушедшего лета,
А босыми ногами — хрустальную свежесть росы.

Я увижу рассветного неба дрожащее пламя
Сквозь молочную дымку сокрывших его облаков;
Пробуждается мир — целый мир пред моими глазами,
Утомленный холодною тяжестью сонных оков.

Отступает с лучами зарницы ленивая дрёма:
Сновидений бутоны, едва зародясь, отцвели,
Только слышится запах, родной и до дрожи знакомый,
Вновь рожденного дня и живительно влажной земли.

И волшебная сказка осенней сменяется былью —
Пролететь бы со свистом горящею лентой огня!..
Я у юной зари одолжу золоченые крылья,
Чтобы ветру над миром носить было легче меня.

Мир в ледяном закружился огне,
Пульсом горит электричество:
Мчится Зима на гнедом скакуне —
Здравствуйте, Ваше Величество!

Льдистой улыбкой играют уста,
Вьюгу скрывая мятежную…
Едет Царица — роскошна, чиста
Шуба ее белоснежная!..

Бойко звеня, серебро бубенцов
Песней звучит торопливою,
Гонит пурга молодых жеребцов,
С бурной сливается гривою,

Бешено свищет шальной ураган,
Вихри проносятся дерзкие:
Это — Зима и ее караван,
Верные слуги имперские.

Смотрела недавно я в синюю даль,
Вдруг вижу: по чистому небу,
Укутавшись в легкую белую шаль,
Сам Ангел летит в вышине —

Он светом Божественным был озарен
От пят до прекрасного нимба,
И в этом сиянии суетный мир
Эдемом казался мне.

Знамение крестное Ангел творил
Своей преподобной десницей;
Любовь, милосердие душ он дарил
Великой петровской столице…

Вдруг луч неземной озарил небеса
И сделал их ярче, светлее,
Наполнили пением небо гласа
Чудесных садов Эмпирея,

И Ангел прервал величавый полет,
И вторил небесному хору:
Внимал его песне седой небосвод
Сокрывший могучие горы —

Он пел о пресветлом рожденье Христа,
О Рае и муках Геенны.
О Библии, память которой чиста,
Страницы — вовеки нетленны!

И песнь его эхом в молитве людской,
Взлетев в небеса, отдавалась…
И, словно в ту ночь, Вифлеемской звездой
В святых небесах загоралась.