Андрей Дементьев: Стихотворения

А майор Мартынов
Так себя любил,
Что принять ту шутку
Не хватило сил.

И тогда был вызван
На дуэль поэт…
Впереди остался
Лишь один рассвет.

До чего ж нелепо
Все произошло.
Но молчало Небо.
И зверело зло.

Пятигорский некрополь.
Тишина и покой.
Здесь землею был принят
Гениальный изгой.

Белозубый поручик,
Обреченный пророк,
Сколько взял он на Небо
Ненаписанных строк!

Сколько зорь и закатов
Без него отцвело!
На растерянном камне —
Роковое число.

А над ним только небо
Да шуршание крыл,
И печальные горы,
Что при жизни любил.

Он не знал, что недолгим
Будет этот приют.
Что в родные Тарханы
Прах его увезут.

Но осталось святыней
Это место навек…
Грустно кружатся листья.
Тихо падает снег.

Я жил вдали от юности своей,
Вдали от красоты тверских пейзажей.
И кроме грусти – ничего не нажил.

И кроме лет – не заимел друзей.
Все это было много лет назад,
Когда в Москву я из Твери уехал,
Когда моя наивность, словно эхо,

Осталась только в памяти цитат.
И непривычно было мне вдали —
Иные встречи, помыслы и лица…
И, если бы не суета столицы,

Мы раньше бы друг друга обрели.
Но все у нас свершилось и сбылось,
И наша жизнь обручена со счастьем.
Мы много лет своих лампад не гасим,
Поскольку не дано светить им врозь.

Для кого-то дружба – тоже бизнес,
Выгодная сделка без потерь.
Если же итог пойдет на минус,
Новый друг укажет вам на дверь.

Сколько раз меня пытались свергнуть
С дружбы, переставшей быть в цене.
Было все вначале – лесть и верность.
До поры, пока ты на коне.

До поры, покуда ты им нужен,
Бизнесменам выборочных дружб.
Я стяну свою печаль потуже
В ожиданье непорочных душ.

Ностальгия – чужое, не русское слово.
Означает тоску по былым временам!
Но давно на дверях проржавели подковы,
Что в наследство оставило прошлое нам.

Как мне жаль их,
Достойных в своем отречении,
В неприятии всех этих лживых свобод, —
Именитых князей и наивной их челяди,
Без которых неполон был русский народ.

Как мне жаль,
Что они не вернулись в Россию…
И над старой Европой взошли имена
Тех, кто Родину в сердце озябшем носили,
Не надеясь, что их еще помнит страна.

Ничего не пройдет – ни печаль, ни обида.
И на плитах гранитных – их горестный след.
Завершилась великая горькая битва —
Победителей нет.

Что же это за страна,
Убивавшая поэтов?!
Ненавистная страда
И запретов, и наветов.

Сколько гениальных строк,
В душах праведных родившись,
Получали тут же срок,
Чтоб пропасть в тюремных нишах?

Мой земляк – тверской поэт,
Жизнь свою отдавший тюрьмам,
Через тридцать с лишним лет
Рассказал, как жил и умер.

Не вписавшийся в режим,
Где свободой и не пахло,
Он был ею одержим,
Как зеленым ветром пашня.

Ты прости меня, земляк,
Что, когда я был в фаворе,
Ты глотал тюремный мрак,
Задыхаясь от неволи.

И хоть я не виноват
В том, что судьбы грызли волки,
Ты, наверно, был бы рад
Встретиться на книжной полке.

Как важно вовремя успеть
Сказать кому-то слово доброе,
Чтоб от волненья сердце дрогнуло! —
Ведь всё порушить может смерть.

Как важно вовремя успеть
Похлопотать или поздравить,
Плечо надежное подставить!
И знать, что будет так и впредь.

Но забываем мы подчас
Исполнить чью-то просьбу вовремя,
Не замечая, как обида кровная
Незримо отчуждает нас.