Андрей Дементьев - Стихотворения

Дарю свои книги знакомым —
Властителям судеб и снобам,
Которым всегда не до книг.
Поэтому черт с ней, с обидой,
Когда полистав их для вида,
Они забывают о них.

Забросят на книжную полку,
Как в стог золотую иголку,
Где имя окутает тьма.
А я буду думать при этом,
Что стал их любимым поэтом,
Поскольку наивен весьма.

Когда же мы встретимся снова,
Сыграю уставшего сноба,
И тем их сражу наповал.
Но книг раздавать я не буду.
Плесну коньяку им в посуду.
Не слушая шумных похвал.

Была ты женщиной без имени.
В твоей загадочной стране —
Меж днями алыми и синими
Однажды ты явилась мне.

Я ни о чем тебя не спрашивал.
Смотрел, надеялся и ждал.
Как будто жизнь твою вчерашнюю
По синим отблескам читал.

Ты улыбнулась мне доверчиво
И, не спеша, ушла в закат.
И от несбывшегося вечера
Остался только влажный взгляд.

Сколько спотыкался я и падал,
Только чтоб не разминуться нам!
И пока мы вместе,
И пока ты рядом —
Наша жизнь угодна Небесам.

И за этот долгий путь к надежде
Бог вознаградил мои труды:
Старые друзья верны, как прежде,
И враги слабеют от вражды.

Я не Нострадамус и не Мессинг.
Мне не предсказать своей судьбы.
Знаю лишь одно: пока мы вместе,
Будет так, как загадали мы.

Сколько б годы нам ни слали на дом
Горестей, испытывая нас,
Верую лишь в то – пока ты рядом,
Нам судьба за всё добром воздаст.

Я не знаю, мало или много
Впереди у нас счастливых лет.
Но пока мы вместе – не предаст дорога,
Не устанет сердце, не сгорит рассвет.

Наверное, мы все во власти судеб.
И каждому намечена черта.
Но жизнь свою у Неба не отсудишь,
Когда она бездарно прожита.

И прав поэт – пусть неудачник плачет,
Коль слепо он доверился судьбе.
А мне хотелось жизнь прожить иначе
И, веря в рок, не изменять себе.

Хотя и не дано всего предвидеть,
Но каждый все же чуточку пророк,
Когда вставал я, как былинный витязь,
На перепутье нескольких дорог,

Я понимал, что все решает выбор,
Но он не подотчетен Небесам.
И, чтоб тебе счастливый жребий выпал,
Вначале все решить ты должен сам.

Не потому ли путь мой был отмечен
Невероятной путаницей вех,
Чтоб среди них я отыскал тот вечер,
Который нас соединил навек.

Тверская земля с ее далью и реками
До боли похожа на псковский пейзаж.
Где осень – ветрами озвученный реквием.
А лес, словно вставленный в небо витраж.

Когда приезжал Александр Сергеич,
Устав от столицы, в тверские места,
Обиды свои почитал он за мелочь,
И душу лечила от бед красота.

Старинный Торжок, тихий домик Олениных.
И вечно желанный Берновский уют:
Крыльцо, утопавшее в радостной зелени,
И грустно заросший кувшинками пруд.

И все ему по сердцу было в Бернове:
Старинная зала и вид из окна…

Белеют листы и перо наготове.
И слышно, как входит к нему тишина.

Я все с тобой могу осилить
И все могу преодолеть.
Лишь не смогу забыть Россию,
Вдали от дома умереть.

Как ни прекрасна здесь природа,
И сколько б ни было друзей,
Хочу домой.
И час исхода
Неотвратим в судьбе моей.

Когда вернемся мы обратно
В свои российские дела,
Я знаю, что ты будешь рада
Не меньше, чем уже была.

Но вдруг однажды к нам обоим
Придет во сне Иерусалим…
И, если мы чего-то стоим,
Мы в то же утро улетим.

И, окунувшись в жаркий полдень,
Сойдем в библейскую страну.
И все, что было с нами, – вспомним.
И грусть воспримем, как вину.