Шота Руставели - Витязь в тигровой шкуре

Тут в ограде изумрудной,
Где качался кипарис,
Мы умылись у фонтана
И к царевне поднялись.
Царь раздвинул пышный полог
И вошел в покой заветный.
Я остался ждать у входа,
Для царевны незаметный.

Снова занавес открылся.
Черноокая Асмат
Приняла мою добычу…
Тут, за полог бросив взгляд,
Деву чудную узрел я,
И она меня сразила.

Горе мне! Копье златое
Бедный разум мой пронзило!»
Тариэл при этом слове
Пал, как мертвый, но подруга,
Омочив виски водою,
Привела в сознанье друга.
Тариэл вздохнул глубоко
И, едва сдержав рыданье,
Безутешный и печальный,
Продолжал повествованье:

«Горе мне! Копье златое
Бедный разум мой пронзило!
Как подкошенный, упал я,.
Сердце сжалось и застыло.
Я очнулся на кровати.
Царь стоял передо мною,
Плакал горькими слезами,
Обнимал меня с тоскою.

Слаб я был, мешались мысли,
Неземным огнем палимы…
Надо мной у изголовья
Пели мукры [ 4] и муллимы [ 5].
Нараспев Коран читали
Муллы, сгорбившись сутуло,
Мой припадок объясняли
Чародейством Вельзевула.

Так три дня, три долгих ночи
Жизнь и смерть во мне боролись.
Наконец, на день четвертый,
Превозмог свою я горесть.
Встал с кровати я, но в сердце
Тлела огненная рана.
Юный лик, кристаллу равный,
Стал подобием шафрана.

И тогда глубокой ночью,
Вся закутана чадрой,
Предо мной Асмат предстала,
Словно призрак неживой.
«Витязь, – девушка сказала, –
Вот письмо, читай скорее.
От царевны нашей юной
Ныне послана к тебе я».

«Лев, – писала мне царевна, –
Я твоя, не умирай.
Слабость жалкую любовью,
Полюбив, не называй.
Для влюбленного приличен
Подвиг, витязя достойный.
Встань, обрушься на хатавов,
Усмири их край разбойный.

Лев, тебе прилична слава.
Заслужи ее, молю!
Я давно тебя желаю,
Я давно тебя люблю.
Будь же мужествен и крепок.
Пусть твоя вернется сила!
Посмотри, каким сияньем
Жизнь твою я озарила!»

Я прочел, и предо мною
Тьма кромешная исчезла,
Радость сердце озарила,
И душа моя воскресла.
Подарить хотел Асмат я
Чашу, полную рубинов.
Но она взяла колечко
И ушла, меня покинув.

Мой отец давно скончался,
Был в те дни я амирбаром.
О хатавах говорила
Мне красавица недаром:
Наши данники, хатавы,
Отказались от налога.
Фарсадан в великом гневе
Наказать решил их строго.

Я собрал большое войско
И пошел на Хатаэти.
Враг, бесстыдный и коварный,
Предо мной раскинул сети.
Царь Рамаз послал дары мне
И велел сказать вельможам:
«Полководцу Тариэлу
Мы противиться не можем.
Мы сдаемся без сраженья.

Заключайте нас в оковы –
Искупить любой ценою
Мы грехи свои готовы.
Отпустите же войска вы,
Приезжайте с Тариэлом –
Мы сдадим вам все богатства
И вину загладим делом».

И ответил я Рамазу,
Вражий умысел почуя:
«О Рамаз, с тобою биться
Понапрасну не хочу я.
Коль решил ты в самом деле
Подчиниться Фарсадану,
Я к тебе как друг приеду
И губить тебя не стану».

Триста витязей отважных
Я от войска отделил,
Дал им шлемы и кольчуги
И к Рамазу поспешил.
Остальным войскам велел я
Тайно следовать за мною
И, скрываясь в отдаленье,
Быть всегда готовым к бою.

Как-то раз на холм высокий
Я поднялся на коне.
Пыль огромными клубами
Расстилалась в стороне.
Это двигались хатавы,
Люди, полные коварства,
Чтоб схватить нас безоружных
И в свое отправить царство.

Веря в легкую победу,
Шел на нас лукавый враг.
Вот вдали дымок поднялся –
Это был условный знак.
Справа, слева друг за другом
Люди кинулись в сраженье.
Лук пропел, и первый воин
Пал на землю без движенья.

Кони дрогнули в испуге,
Воцарился беспорядок.
Напустился на врагов я,
Как орел на куропаток.
Одного схватив за ноги,
Бил без промаха в другого,
Громоздил из трупов груды,
Но враги смыкались снова.

Окруженный их полками,
Жаркой кровью обливаясь,
Я разил врагов без счета,
Наступал на них сражаясь;
На седло мертвец валился
Переметною сумою;
Где лишь я ни появлялся,
Все бежало предо мною.

Время к вечеру клонилось.
Солнце в облако садилось.
На холме хатав-дозорный
Вскрикнул – все засуетилось.
Вдалеке мои отряды
Появились, словно тучи.
Пыль неслась, литавры били,
Кони двигались могучи.