Шота Руставели - Витязь в барсовой шкуре

В неге, с болью перевитой, на подушке на забытой,
Вижу там коран раскрытый. Богу слава, в боге свет.
«Солнце! — я сказал. — Сжигая, все ж даешь мне жить, златая.
Я, тебе хвалы слагая, дать дерзну теперь ответ.

Если ложь тебе скажу я, если хитрости сплету я,
Пусть же небо, негодуя, вмиг сожжет меня в огне.
Ничего не делал злого». Отвечает: «Молви слово».
И ко мне добрее снова. Головой кивнула мне.

Я сказал: «Коль, вероломный, я во лжи пребуду темной,
Молний пусть огонь изломный существо пронзит мое.
В чьем лице я солнце встречу? Лаской я кого привечу?
Буду ль жить, и как отвечу, если ты вонзишь копье?»

Ко двору меня позвали. Там мой дух застыл в опале.
Что совет? Все раньше знали и решили мать с отцом.
В чем я мог явить боренье? Множить лишь свои мученья.
Я сказал себе: «Терпенье. Твердым будь в себе самом».

Что мой дух свершить посмеет, если царь не разумеет,
Что над Индией не смеет стать никто другой, — лишь я?
С правом я лишь притязаю — быть царем родному краю.
Кто придет сюда, — не знаю. В этом воля не моя.

Я сказал: «То дело злое. Что-нибудь найду другое.
Не тревожься, будь в покое». В сердце был я словно зверь.
Я хотел бежать равниной, устремить полет орлиный.
«Разлучусь ли я с единой? Вдруг ли взять тебя теперь?»

Я для сердца продал душу. Башня — рынок. Все разрушу.
Как волна бежит на сушу, я пришел, чтоб быть в огне.
Дождь холодный стал теплее, роза красная нежнее.
Жемчуг ждал, в коралле млея. «Что ж в неправом быть и мне?»

Так, вздохнув, она сказала. Гнев устал, исчезло жало.
«Да, в тебе измены мало. Бога чтишь и помнишь ты.
Обо мне царя проси ты. Будем мы друг с другом слиты.
Трон займем мы знаменитый, в крае, полном красоты».

Разъяренность где пантеры? Вновь нежна она без меры.
И кругом не сумрак серый, светит солнце и луна.
Вот меня сажает рядом. И, лаская, светлым взглядом
Предает меня усладам. Стих пожар, душа нежна.

Возвещает: «Осторожный, не пойдя тропой тревожной,
Лучший путь найдешь возможный, согласуя мысль с судьбой.
Жениху прийти мешая, и царя тем раздражая,
Что свершишь ты? Ссора злая растерзает край борьбой.

А придет жених, — нам мука, нам терзанья и разлука.
Вместо радостного звука, песня траура и зол.
Нам страданья в грозной силе, им же блески изобилии.
Не хочу, чтоб захватили персы власть и наш престол».

Я сказал: «Да не случится, волей бога да свершится,
Сватовство да отвратится. Если ж юноша придет,
Он узнает где могила, как моя отважна сила.
Сколько б с ним ни приходило, кончат в Индии свой счет».

Отвечала: «Для любови я живу. Пролитье крови
Не идет к моей основе. Так велит мой женский пол.
Быть зерном раздора больно. Жениха убей, — довольно.
Правосудно сделать вольно, чтоб и ствол сухой зацвел.

Лев мой, вождь необычайный, да не будет смерть бескрайной.
Жениха убей ты в тайной быстрой скрытности, один.
За дружиной же дружину, убивая как скотину,
Лишь умножишь ты кручину. Бремя крови — тяжесть льдин.

Как убьешь его, так путы разомкнутся. И царю ты
Скажешь: «С шеею согнутой для персидского ярма,
Быть так — я не разумею. Будет Индия — моею.
А коль мне разлучность с нею, — будет в граде бой и тьма».

Что моей любви ты хочешь, скрой. Ты тем успех упрочишь.
Счастье лишь на час отсрочишь. Будет царь молить вдвойне.
Я в твои предамся руки. Будем царствовать без муки.
Песнь одна в согласном звуке, я к тебе, и ты ко мне».

Был согласен с ней я в этом, и обрадован советом.
Меч пойдет мой за ответом к приходящему врагу.
Встал. Хочу уйти, немею. Просит сесть, помедлить с нею.
Я обнять ее не смею. Быть в отраде не могу.

Медлил я еще мгновенье. Ухожу в отъединенье.
В разум пало ослепленье. Предо мной идет Асмат.
Плачу горько, слезы жгучи. Скорби выросли как тучи,
И душой, в тоске тягучей, уходя, стремлюсь назад.

Раб сказал: «Жених приходит». Горе горьких тайно бродит.
То, к чему судьба приводит, если б знал он, был живой.
Царь позвал, был светел взглядом. Мне велел садиться рядом.
Мыслил — час ведет к усладам, и кивнул мне головой.

Говорил мне: «День веселый. Как медовый сот тяжелый.
Поработали тут пчелы. Свадьбы час не за горой.
Раздадим-ка людям клады. Веселит подарок взгляды.
Где дары, сердца там рады. Скупость — глупость, лик тупой.