Валерий Кузьмин - Вечерние окна Питера… (сборник)

Прибрел неспешно, батя уже в мыле,
«Ты где шатался? Воз и ныне там!»,
А я ему: «Там пельмени всплыли,
И за столом потеет твой стакан!».

«Ну, раз стакан!» и мы рванули к дому,
А на столе лишь репчатый лучок,
Да и пельмени тоже не готовы,
Маманя мечется по кухне как волчок.

Папаня зол, кричит: «Беги за водкой!».
Червонец дал, а я к соседу в дом,
Шепчу ему, что мой прознал про ходку,
Пока он ездил на далекий дол.

Сосед со страху: «На, возьми бутылку,
Отмажь, как сможешь», и червонец дал,
По ходу у соседа тиснул крынку,
А бате, мол, сосед тебя позвал.

Что очень срочно резать поросенка,
Что мяса даст, что очень тебя ждет,
Мой нож схватил: «Там теплая печенка!»
И до соседа. Водка не уйдет.

Сосед в окне с ножом увидев батю,
Рванул в лесок, круша забор в пути,
Мой не найдя ни во дворе, ни в хате,
Решил зачем же дважды мне идти?

В свинарнике колол с уменьем хряка,
А хряк поднял на всю деревню визг,
И вся деревня думала, что драка,
А может просто так перепились.

Мать с кухни: «Что за крик в соседней
хате?»,
Я ей на ушко: «Батя все прознал»,
Та глядь в окно, а там шагает батя,
В крови рубаха, а в руке кинжал.

Заохала и так запричитала,
Я подсказал: «Беги скорей в лесок!»,
Она рванула, батя у причала:
«Я вам кусок свинины приволок!

А где хозяйка, где ж пельмени?
И водка запотела, уж грустит»,
А я тихонько: «Так она с соседом
Там на полянке, под кустом сидит».

Позеленел, потом стал очень черен,
Свинину бросил и рванулся в лес,
Теперь меня никто не беспокоил,
Внутри меня лишь улыбался бес.

А за столом, накрытым всем к обеду,
Я пелемень на вилку наколол,
Граненой рюмкой поиграл со светом:
За сенокос, с которого пришел!!!

Хаим с Моней шел Москвой гуляя,
Когда до Красной подошли,
Сынишка Моню напрягая,
Спросил тихонько: «Пап, а ты

Немножко знаешь, что за стены?
И кто зам ними высоко?»,
«Как, Моня, это ж перемены?!
Но это было так давно.

За ними те, кто нами правит,
Кто цепи снял, чтоб всем легко,
Ты тетю Сару вспоминаешь?
C нее цепочку унесло!»

Жена с работы подвалила,
Я дома, как примерный муж
Пыль собирал. Она спросила:
«Ты пылесос купил, не уж?»

«Зачем купил? Случайно встретил
Твою подругу. То да се…
На кофе все ж уговорила,
Я согласился, не поймешь

Всю вашу женскую натуру!
Пришли – она коньяк на стол,
Закуски всякой навалила
И напряглася, словно кол.

Немного выпили, курили,
Она совсем сошла с ума:
С себя все сбросила в порыве:
Бери, что хочешь, я не я!

Ну, я и взял, что не хватало,
Чего ж добру там пропадать?
Как тянет! Даже одеяло!
Намного чище, правда, Кать!».

Я – в санаторий, в Беларусь,
Там цены просто по колено,
Я ничего уж не боюсь,
И девки мне: «За дело, Лена!».

А мне уже под сорок пять,
И муж давненько испарился,
Они – дерзай, такой Клондайк!
Изображай с себя туриста.

И я, примчась, как на пожар,
В глушняк, что в Беловежской пуще,
Не разводя ни с кем базар.
Тихонько растворилась в гуще.

А там кошмар, что не сказать,
Такое скопище подарков:
Кто в городки, кто в биллиард,
А кто-то собирает марки.

Где мужики, зачем рвалась?
Я как голодная собака,
Какую кость здесь обглодать,
И за кого рвануться в драку?

Один подъехал – плешь одна,
Сам по плечо, но тоже хочет,
Я гордо молча отошла,
А он опять за мной стрекочет.

Я, мол, на вид не так себе,
Но вы же будете довольны,
Я вам отдамся как жене,
Вы только капельку позвольте.

Я от него, а он за мной,
Вцепился гад, ни дня проходу,
И даже спор мне предложил:
Что не смогу, поставил «Шкоду».

Я не смогу? Ну, мелкий гад,
И «Шкода» тоже не мешает,
Давай, плюгавый, свой расклад,
Забьемся, я же не тупая.

Он мне пари, чтоб в темноте,
Что каждый раз помыться надо,
Чтоб пять минут на перекур,
А мне то что, одна услада!

Все, застолбились – двадцать раз,
А кто откажется – в пролете.
Я приготовила кровать,
И понеслось, я вся на взлете.