Александр Артёмов - Советские поэты, павшие на Великой Отечественной войне

И, как на волну
подымаясь крутую,
В пучине скрывалися
тыщи солдат,
Как, новой победой
стране рапортуя,
Гремел по врагам
за снарядом снаряд.

Теперь, господа,
вы на факте узнали,
Насколько опасны
чужие пути;
Сидели бы лучше вы
в Кильском канале,
Хотя… и туда
мы сумеем дойти.

Словно птица над островами,
Гордо реет багровый флаг,
И могуч укрепленный нами
Прибалтийский архипелаг.

Это грозные цитадели
Неприступных советских вод,
Здесь сегодня бои кипели,
Задыхаясь, строчил пулемет.

Не прорваться к заливам нашим,
Не пробиться на материк,
Грозен залп корабельных башен,
И остер краснофлотский штык.

И глядят на врага сурово
Амбразуры бетонных стен,—
Что ж, пускай попытаются снова
Взять атакою остров «Н».

Натыкаясь во тьме на скалы,
С каждым часом бандиты злей.
Это место кладбищем стало
Протараненных кораблей.

Снова мертвая зыбь диверсий
И воздушных боев пора,
Бьют без промаха, прямо в сердце,
Краснофлотские снайпера.

И когда говорят орудья
И дрожат голоса сирен,
На защиту покоя грудью
Подымается остров «Н».

В клочьях пены, огня и дыма
Тонет трижды отбитый враг.
Славный остров стоит нерушимо,
Гордо реет багровый флаг.

Окаймленный горестной тенью,
Видит мир, от ярости дрожа,
Как с пальбой врываются в селенья
Рыцари отмычки и ножа.

Трупов исковерканные груды,
Города, спаленные дотла…
Всюду кровь горячая, и всюду
Ржавый след насилия и зла.

Это смерти, рабства и позора
Злобою сведенное лицо,
Плюнь в него — и вражескую свору
Захвати в железное кольцо!

Враг ведет на смерть перед собою
Наших братьев, девушек, детей,
И померкло небо голубое
От проклятых дьявольских затей.

Кровью набухающее море
Кажется суровым и седым,
Вдовьих слез, насилия и горя
Никогда врагу мы не простим!

Месть страшна — пусть молит враг:
«Не надо»,
Хлынув в исступлении назад,
Говорим — бандитам нет пощады,
Не забыть расстрелянных ребят.

Близок день, когда в глубокой бездне,
Не оставив грязного следа,
Свастика кровавая исчезнет
И земля воскликнет — навсегда!

Отошли луны страданья,
Степь в ее сияньи спит.
Ветра легкое дыханье
Гладь озерную рябит.

Но над зыбью очерк мрачный
Черной тучи узнаю.
С этим озером прозрачным
Я судьбу сравню свою.

Улыбнулось светло и немо
Надо мною ночное небо…
Я к груди твоей прикасаюсь,
Я сгореть в любви опасаюсь…

Чаша счастья — она бездонна,
Чаша жизни — полна до срока…
Только ветер скулит бездомный
Без тебя ему — одиноко.

Но всей дрожью сиюминутной
И дыханья горячей тайной
Огражден я от мысли смутной,
Защищен от тоски случайной.

И опять сердце бьется чаще,
В цепь мечтаний включая ток…
Чтобы тотчас новое счастье
Я очами окинуть мог.

Улетел соловей — и веселье затихло.
В свежих лужицах зябнет вода.
Вот и рыжую осень настигли
Белозубые кромочки льда.
И холодное небо застыло.
Лес замолк, соловей улетел.
Над холмами и рощами, пробуя силу,
Ветер сумрачно вдруг загудел.