Демьян Бедный - Том 4. Стихотворения 1930-1940

Злой в Архангельске палач,
Миллер ждал в борьбе удач,
Шел с «антантовской» подмогой
На Москву прямой дорогой:
«Раз! Два! Раз! Два!
Вир марширен нах Москва!»
Сколько было шмерцу герцу,
Иль, по-русски, – боли сердцу:
Не попал в Москву милок!
Получил от нас он перцу,
Еле ноги уволок!

Был Махно – бандит такой.
Со святыми упокой!
В нашей стройке грандиозной
Был он выброшенным пнем.
Так чудно в стране колхозной
Вспоминать теперь о нем!

Герр барон фон Врангель . Тоже –
Видно аспида по роже –
Был, хоть «русская душа»,
Человек не караша!
Говорил по-русски скверно
И свирепствовал безмерно.
Мы, зажав его в Крыму,
Крепко всыпали ему.
Бросив фронт под Перекопом,
Он подрал от нас галопом.
Убежал баронский гнус.
За советским за кордоном
Это б нынешним баронам
Намотать себе на ус!

   Мы с улыбкою презренья
   Вспоминаем ряд имен,
   Чьих поверженных знамен
   После жаркой с нами схватки
   Перетлевшие остатки
   Уж ничто не обновит:
Жалок их позорный вид,
Как жалка, гнусна порода
Догнивающего сброда,
Что гниет от нас вдали,
Точно рыба на мели.
   Вид полезный в высшей мере
   Тем, кто – с тягой к злой афере,
   Злобно выпялив белки,
   Против нас острит клыки.

В раздумье есть высокая черта.
Ему чужды пустая суета
И мелочность с их логикою зыбкой.
Раздумье говорит движеньем легким рта,
Усмешкой мудрою, спокойною улыбкой.
Оно в уверенном развитии своем
Сметает вражью ложь, рвет вражеские путы.
   Встречая Новый год – пред тем как взять подъем
Порыва нового, – раздумью отдаем
Мы года старого последние минуты.
   Не устрашает нас размах двойной, тройной
Гигантских замыслов, рожденных новым строем.
Страна, взгремевшая стахановской волной,
Недаром сделалась Великою Страной,
Где труд стал доблестью и труженик – героем,
Где соревнуются деревни, города
В замене творческой – средь бодрого веселья –
   Аристократией труда
   Аристократии безделья.

   В бою мы не трубим еще в победный рог.
   Встречая Новый год в раздумье мудро-строгом,
Мы знаем: встретим мы невзорванный порог
   За каждым взорванным порогом.
   Но также знаем мы: порогов вражьих ряд
   Сколь ни велик, но мы пробьем сквозь них дорогу,
И недалек тот день – враги уж бьют тревогу! –
Когда ударит наш решающий снаряд
   По их последнему порогу.

Через Минск шли части фронтовые,
На панов шли красные бойцы.
Я тогда увидел вас впервые,
   Белорусские певцы.
Не забыть мне кипы книжных связок
   Белорусского письма.
От легенд от ваших и от сказок
   Я тогда сходил с ума.

Нынче жизнь все сказки перекрыла.
Бодрый гул идет со всех концов.
И летит – звонка и быстрокрыла –
В красный Минск семья родных певцов
Из Москвы, из Киева, Казани,
   Из Тбилиси, из Баку,
Сходных столь по духу их писаний,
   Разных столь по языку.

Речь пойдет о мастерстве о новом,
О певцах о всех и о себе,
Но средь слов пусть будет первым словом
    Ваше слово о борьбе ,
О борьбе, которой нету краше,
О борьбе, которой нет грозней,
О борьбе, в которой знамя наше
Возвестит конец фашистских дней;
О борьбе великой, неизбежной,
Мировой, решающей борьбе,
В коей мы призыв к семье мятежной,
Боевой, рабоче-зарубежной,
Позабыв на срок о флейте нежной,
Протрубим на боевой трубе!

Вдохновенные речи
Про соцстроительство.
Где?
В Кремле,
В бывшем царском покое.
В президиуме правительство?
Правительство.
Да какое!
Ораторша – дельная,
Не балаболка,
А по виду –
Так «молода-зелена»,
Трактористка,
Ударница
И комсомолка –
Паша Анг е лина.
Ее слово
И дело
Живут неотторженно,
Между словом
И делом
Разрыва нет злого.
Овацией
Зал отвечает восторженно
На каждое меткое,
Звонкое
Слово.

«Мы, комсомолки,
Овладели машинами,
В горючем
Не знаем перерасхода.
Победного знамени
В соревнованье с мужчинами
Мы не уступим,
А держим –
Три года!