Константин Бальмонт - Том 2. Стихотворения

Над гладью зеркальной лесного затона,
Вся белая, лилия дремлет одна.
Мерцает во мгле, а с высот небосклона
К ней сходит в сияньи Луны тишина.

И лилия жаждет небесного сна.
Не зная ни жалоб, ни вздоха, ни стона,
Безбольно мечтает и любит она,
Над влагой глубокой ночного затона.

Безмолвно белеет, и вот в полусне
Ей видится небо, простор бесконечный,
Там ангел с невестой идет в вышине.

Ковер облачков расстилается млечный,
И лилия дышит в воздушном огне.
Как льнет к ней, идет к ней наряд подвенечный!

Светло-пушистая,
  Снежинка белая,
Какая чистая,
  Какая смелая!

Дорогой бурною
  Легко проносится,
Не ввысь лазурную,
  На землю просится.

Лазурь чудесную
  Она покинула,
Себя в безвестную
  Страну низринула.

В лучах блистающих
  Скользит, умелая,
Средь хлопьев тающих
  Сохранно-белая.

Под ветром веющим
  Дрожит, взметается,
На нем, лелеющем,
  Светло качается.

Его качелями
  Она утешена,
С его метелями
  Крутится бешено.

Но вот кончается
  Дорога дальная,
Земли касается
  Звезда кристальная.

Лежит пушистая,
  Снежинка смелая.
Какая чистая,
  Какая белая!

Ручеечек, ручеек,
  Ты как ниточка идешь
Под тобой блестит песок,
Весел ты, хоть неглубок,
Ручеечек, ручеек,
  Ты уходишь и поешь.

Словно девушка-дитя,
  В малом зеркальце твоем,
Кудри в косы заплетя,
Травка смотрится, блестя,
С ней журчанием шутя,
  Ты идешь своим путем.

Вьются пчелы меж стеблей,
  Прогудит мохнатый шмель
Ты бежишь скорей, скорей,
Вдруг неволя – средь камней,
Вспенясь, звонче, веселей,
  Зажурчишь ты: «Мель, мель, мель!»

Нет, не смогут голыши
  В мель сложиться ручейку.
В травяной, в лесной глуши,
Он, исполненный души,
Сам себе поет «Спеши!»
  И змеится по песку.

Может, он впадет в реку,
  С ней до Моря дотечет,
Будет льнуть там к челноку.
Может, он в своем леску
Будет течь под крик: «Ку-ку»,
  Что кукушка людям шлет.

Может, к мельнице придет,
  Но уж ниточку свою
Он до цели доведет,
Он не медлит, он не ждет,
К колесу, блеснув, польет,
  Закрутит свою струю.

Неширок ты, ручеек,
  Неглубок ты, – ну так что ж!
Всем – свой разум, всем – свой срок,
Ты прекрасен был, чем мог.
Ручеечек, ручеек,
  Ты бежишь и ты поешь

Розе дремлется, не спится,
  Серебрится в ней роса,
С Неба дальнего струится
  Первых блесков полоса.

Тем сияньем перевита,
  В круглый храм свой – луч приняв,
Капля влаги, с Небом слита,
  Розу нежит между трав.

Капля ласковая блещет,
  Переливка в ней игра,
В ней дрожание трепещет
  Бриллиантов, серебра.

В час рассвета розе алой
  Быть прекрасною дано,
Для невесты каплей малой
  Ожерелье сплетено.

И она под взором Бога
  Розовеет, как мечта.
Вся небесная дорога
  Блеском солнца залита.

В замке был веселый бал,
  Музыканты пели.
Ветерок в саду качал
  Легкие качели.

В замке, в сладостном бреду,
  Пела, пела скрипка.
А в саду была в пруду
  Золотая рыбка.

И кружились под Луной,
  Точно вырезные,
Опьяненные Весной,
  Бабочки ночные.

Пруд качал в себе звезду,
  Гнулись травы гибко.
И мелькала там в пруду
  Золотая рыбка.

Хоть не видели ее
  Музыканты бала,
Но от рыбки, от нее,
  Музыка звучала.

Чуть настанет тишина,
  Золотая рыбка
Промелькнет, и вновь видна
  Меж гостей улыбка.

Снова скрипка зазвучит,
  Песня раздается.
И в сердцах Любовь журчит,
  И Весна смеется.

Взор ко взору шепчет: «Жду!»
  Так светло и зыбко.
Оттого, что там в пруду –
  Золотая рыбка.

Длинные линии света
  Ласковой дальней Луны.
Дымкою Море одето.
  Дымка – рожденье волны.